— Я понимаю, — сказала Нэнси. — Я передам описание их внешности в полицию.
Она снова направилась в телефонную будку и обзвонила все три больницы, осведомляясь, не поступил ли к ним больной по имени Карсон Дру или какой-либо пациент, находящийся без сознания, фамилию которого они не знают. Только в больнице «Милосердие» был пациент, находившийся со вчерашнего дня без сознания. Но это явно не был мистер Дру — это
Полностью уверившись в том, что её отца держат в каком-то тайном убежище, Нэнси отправилась в полицию и рассказала историю, услышанную от таксиста.
Капитан Росслэнд сильно встревожился.
— Это внушает серьёзное беспокойство, мисс Дру, — сказал он, — но я не сомневаюсь, что нам удастся выследить этого Малого с расплющенным ухом, и мы заставим его сказать, где находится ваш отец. А вот можете ли вы что-нибудь сделать — в этом я сомневаюсь. Лучше предоставьте все полиции.
Нэнси промолчала. Она не оставляла попыток что-либо сделать, но подчинилась.
— А пока что, — сказал капитан, — я советую вам остаться в «Двух вязах» и сосредоточиться на разгадке тамошней тайны. Судя по тому, что вы рассказали мне о своём отце, я уверен — он сам сможет выпутаться из затруднительного положения ещё до того, как его разыщет полиция.
Вслух Нэнси пообещала быть на месте и явиться в полицию, если она понадобится капитану Росслэнду. Однако про себя она решила: если только появится какая-то ниточка указывающая, где может находиться её отец, она непременно ею воспользуется.
Выйдя из полицейского участка, Нэнси двинулась по улице, глубоко погружённая в свои мысли. «Вместо того чтобы идти на лад, дела у меня, по всей видимости, идут всё хуже и хуже. Пожалуй, мне надо позвонить Ханне».
С детских лет Нэнси привыкла искать утешения в беседах с Ханной, которая всегда умудрялась давать ей очень полезные советы.
Нэнси зашла в ближайшую аптеку, где имелся телефон-автомат. Она набрала номер их домашнего телефона и очень обрадовалась, когда услышала в трубке голос Ханны.
Та пришла в ужас, узнав от Нэнси последние новости, но нашла, что капитан Росслэнд дал ей здравый совет.
— Ты сообщила полиции бесценные улики, и я думаю, что больше ты ничего сделать не можешь. Но погоди-ка минутку, — вдруг прервала она сама себя. — На твоём месте, Нэнси, я бы позвонила юристам из управления железной дороги и рассказала бы им подробно всё, что произошло. Исчезновение твоего отца непосредственно связано с их проектом строительства моста — я в этом уверена, — и у юристов, возможно, есть какие-нибудь соображения насчёт того, где его можно найти.
— Это — прекрасная мысль, Ханна. Я немедленно позвоню им, — сказала Нэнси.
Однако, когда она позвонила, к её огорчению выяснилось, что все юристы ушли и вернутся только после ленча, то есть часа в два.
— Ах ты, незадача какая! — вздохнула Нэнси. — Ну что ж, пожалуй, в ожидании их возвращения я тоже немножко перекушу. — Правда, она была так взволнована, что есть ей совсем не хотелось.
В дальнем углу аптеки была стойка, где можно было что-нибудь съесть, и Нэнси направилась туда. Взгромоздившись на высокий табурет, она несколько раз пробежала глазами меню. Ни одно блюдо не вызывало у неё аппетита. Когда продавец, стоявший за стойкой, спросил её, что ей угодно, Нэнси откровенно призналась, что она и сама не знает — есть что-то не хочется.