— Тихо! — чуть присел Гоблин.
Мы поджались, впёрлись биноклями в местность.
— Что там? — почему-то шёпотом спросил я.
Мишка помедлил, наконец, шёпотом и объявил:
— Ложная тревога…
Так вот, добытый на "локалке" второй оранжевый ДТ-75 выбрался легко, после ТО и заправки. А вот с новенькой, с конвейера, "шестёрочкой" повозиться пришлось. Я там был и лично пообещал порвать любого, кто оставит на машине хоть одну царапину. Три дня ковырялись, расчищали путь, пригнали в Замок. Там отмыли, поставили на площади — так весь народ ходил смотреть, как на старую ВВЦ-ВДНХ моего детства.
Блестит, ослепнуть можно, цвет "мокрый асфальт", хром бликует… Все словно забыли про крутые староземные тачки. В тот момент именно эта красавица явилась не банальной "шохой" — торжеством всего Мирового Автопрома.
Предложили тачку Командору, он подошёл к легенде, погладил крыло, вздохнул:
— Мечта юности… На что она мне, ребята, куда мне ездить? Сами делите.
И ушёл.
В итоге оставили машину в дежурке, по заявкам кататься, типа служебного такси. Так что вклад свой Эльза внесла. Веский. А дальше пошли траблы.
А очередном медосмотре медики её опять "завалили", положили на обследование, девчонка две недели в больничке провалялась. Наконец, выписалась. Только взлетела — мотор зачихал. Села Благова нормально, сама абсолютно спокойная, этот "Пайпер-Каб", походу, вообще без мотора способен летать, как чистый планер. Но Дугин публично поднял руки, скрестил над головой.
— Шутки вам, что ли? Это отказ в воздухе, лётное ЧП. Всё! Никаких полётов, будем искать, действовать согласно регламенту.
Искали да смотрели мы недолго — топливный насос барахлит. По мне, так дело плёвое. По-дугински — строгий регламент.
— Вот бери себе насос, и ковыряйся, изучай его. Сделай стенд. Научишься ставить годное с починки под личную пломбу — поверю. А пока ждём новый, его и будем ставить.
Так что, плановых полётов по системе у нас ещё и не было.
Одни рацпредложения. Например, устроить на бывшем месте дислокации югославов базу подскока, закинув туда топливо, станцию, и всё остальное. Смелая мысль — оставить в пампасах матценности без охраны.
В лесу ветра нет, здесь лишь чуть поддувает.
Мерзкая погода, быстрее бы снег выпал, прикрыл весь этот голый срам. Эту грязь и слякоть, холодную сырость. Зима — она беленькая, чистенькая. В снежки можно играть, снежную бабу лепить. Хорошо зимой, даешь зиму.
Тут мои мечты прервал слабый треск.
Повернул голову — со стороны Дальнего Поста в нашу сторону, не торопясь, катит квадроцикл. Переданный им "джимни" ещё на ТО, стоит в гараже Замке, вот и ездят "дальняки" на квадре.
— Это ещё кто! — возмутился Гоблин.
— Пахом, мать его, — догадался я.
Проклятье, да он нас всех тут демаскирует. До Дальнего от нас — километра два. Я схватил рацию.
Пш-шш…
— "Дальний" — "Кастету"!
— На связи "Дальний", — голос не Пашкин.
— Пахом где?
— К вам поехал.
— Понял, отбой.
Нет, ну чисто клоун. Мы с Гобом начали махать этому мудиле руками, мол, давай быстрей сюда, парень. Пашка увидел, что-то там понял, поднажал. Монгол всё это время глаз не спускал с Полян.