— Ну что ты моя милая, где-то болит?
— Нет, мамотька, с тобой хочу спать!
Улыбаюсь ей, укачивая, задавая ритм.
— Я уложу ее, иди. — говорю Зверю, потому что она то и дело открывает глазки, отвлекаясь на «папотьку».
Тихо пою колыбельную, пока мой комок счастья не начинает мерно сопеть на руках.
— Ну и как он собрался разлучить нас с ней? — тихо спрашиваю в пустоту. — Как собирается укладывать успокаивать ребенка которому в этот момент нужна только мама?! Ведь дети это не только игры, заботы, купания, чтение книжки и поездки в детский сад, они еще к тому же болеют, хандрят, скучают… и в эти моменты никакой «папотька», никакие бабушка и дедушка не справятся. Потому что ребенку нужна только мама.
От тяжести Вероники ломит спину, выкручивает болью живот, которую снова чувствую, осторожно перекладываю дочь в кроватку. Накрываю одеялком. Сама сползаю на пол рядом с ней. Глажу по головке, перебираю черные смоляные волосы.
Артем заходит так тихо, что я замечаю его лишь по движению воздуха рядом.
— Магия. — улыбается он, — И как тебе удалось это?
— Мама все сможет. Ребенку нужна мать. Подумай об этом, когда соберешься разлучать нас.
— Я не собираюсь вас разлучать.
Прикрываю глаза. Обнимаю спазмированный живот.
— Лиан, пойдем, не сиди на полу, тем более в эти дни.
Артем подхватывает меня. Прямо на руках носит постоянно. Показывает, какой заботливый и романтичный.
— Может тебе лекарство какое? — опускает на свою кровать.
— Нет, терпимо. Полежу пока так.
— Марго мне так кое-что отправила по компании. Нужно срочно посмотреть. Позже приду.
— Хорошо, Артем, спокойно работай, я буду спать.
Но не проходит и пяти минут, как Зверь возвращается с большой прозрачной кружкой чая.
— Ромашку заварил. Прочитал, что она полезна во время месячных.
Мне стыдно и приятно одновременно. Его забота не может не растрогать и не подкупить.
— Я посмотрю отчет тут. Не хочу тебя одну оставлять.
Он мерно стучит по клавиатуре ноутбука, серьезный и сосредоточенный. Оглядываю его исподтишка. В голове не укладывается, как этот красивый спокойный деловой мужчина мог бежать из зоны, и за что он там сидел?! Где оступился?
— Мешаю тебе? — поднимает на меня глаза.
Качаю головой, отворачиваюсь, натягивая на себя одеяло. Полянский закрывает крышку ноутбука, отставляет его в сторону. Вскоре кровать рядом со мной прогибается под тяжестью его тела. Его рука находит мою под одеялом. Ноздри с шумом втягивают воздух рядом с моими волосами.
— Скажи мне кое-что, — прошу его, подаваясь внезапному порыву. Интересно, ответит или нет?
— Спрашивай.
— Тогда, пять лет назад… за что тебя посадили?
Артем
Её вопрос застает меня врасплох. Ненавижу вспоминать о том времени, полном боли и несправедливости. Но Лиану интересует эта тема, и она, как мать моего ребенка и моя будущая жена вправе об этом знать. Как бы мне трудно сейчас не было об этом говорить.
— Я… — не знаю, как сообщить ей, это сложно! — Черт! Долбанный черт, это очень трудно Лиан, ты возненавидишь меня… хотя куда уж больше?
Лиана напрягается подо мной, поворачивается ко мне. Не смотри в глаза, малышка! Эту пытку точно не вынести.