— Ты теперь будешь во всем мне перечить? — смотрит прямо, глаза в глаза.

— Это — белье для шлюхи. И оно мне не нравится.

— Зато оно нравится мне!

— Ты даже не смотрел в коробки!

— Я доверяю вкусу Марго — скрещивает он руки на мускулистой груди.

— Это вообще не нормально, что твоя секретарша покупает мне одежду для определенных целей! — выпаливаю я.

— А что тут такого?! — прищуривается, ухмыляясь Зверь, — Кажется, я понял что! Ты ревнуешь меня, моя маленькая ревнивица!

— Еще чего! — вздергиваю я нос, — Ревнуют, если испытывают что-то. Я же испытываю только одно чувство. Страха. Но никак не ревности.

— Обманываешь! — продолжает лыбиться Зверь. — Саму себя обманываешь, и меня заодно.

— Артем, мне неприятно, что твоя секретарша покупает наряд шлюхи для меня, это унижает мое человеческое женское достоинство. Вот и все. Никаких чувств, а уж тем более ревности нет и быть не может.

— А надела, если бы выбрала сама? — Артем идет к коробкам, убирая крышки. Внимательно рассматривает бельишко.

Задумываюсь, но лишь на мгновение.

— Нет!

— Ох и упрямая! Тогда какая разница, кто купил тряпки! Вот это надень! Красное! Протягивает он мне комплектик.

Я раздумываю, но ничего умнее чем поставить ему условие не приходит на ум:

— Я надену ЭТО. Но ты не тронешь меня и отпустишь обратно к Веронике.

Артем усмехается, но увидев испуг и отчаяние в моих глазах быстро гасит улыбку.

— Хорошо. Этого на сегодня будет достаточно. Надень комплект, покрасуйся передо мной и можешь переодеться.

— У меня шрамы… — сразу предупреждаю его. — Зрелище малоаппетитное.

— Какие у тебя могут быть шрамы? — удивляется Зверь.

— От кесарева сечения, аппендицита и падения с поезда…

Зверь вздрагивает и удрученно смотрит на меня. Неужели сожалеет о своем поступке?!

— Я должен их увидеть.

Без промедления хватаю комплектик и иду в ванную. Там жарко и влажно, а еще пахнет его парфюмом, гелем для душа, им самим.

Хочет видеть мои шрамы, извращенец! Пусть увидит! Может хоть что-то повлияет на его совесть, на его чувство вины… хотя это вряд ли. Зверя не трогают такие тонкие материи, как чувства, ему знакомы только его желания. И он мне их постоянно демонстрирует.

Переодеваюсь в надежде, что Полянский увидит мои изъяны и они навсегда отвратят его от меня. А еще он обещал, что не тронет меня. Надеюсь хоть какая-то часть от настоящего мужчины у него всё же осталась, и он сдержит слово.

Надеваю красный лифчик и крохотные трусики, которые не скрывают ничего. Чувствую себя грязной, вульгарной. Быстро закутываюсь в свой халат. В коробке красуется подвязка и сетчатые чулки, но эту мерзость я точно не надену ни в коем случае.

— Ты готова порадовать меня, Лиана? — негромко спрашивают из комнаты. — Я весь в предвкушении.

Я выхожу, в нерешительности застываю около развалившегося на кровати Полянского. Тот, так и не удосужившись одеться, заложил руки за голову, облокотился на подушки и смотрит на меня как нализавшийся сметаны довольный кот.

— Сними халатик, малышка!

Как же я его ненавижу! Но он обещал! Надо просто скинуть с себя шелковую ткань, покрутиться перед ним и я свободна на всю оставшуюся ночь! Но я не могу снять с себя этот гребанный халат. Физически боюсь остаться без одежды перед монстром.