— А мне бояться нечего! — смело ответила Маша, сжимая дешевую сумочку, которую баюкала на коленях. — Что случилось?
— А вы как думаете?
Вопрос ей не понравился. Получалось, следователь полагал, будто она что-то знает?
— Ничего я не думаю, — с тем же, слегка наигранным апломбом парировала Маша. — Вы спросили про Диму. Дело касается его?
— В какой-то мере, — Голубкин посерьезнел и грузно уселся в свое кресло. — Хотите курить?
Он придвинул ей пепельницу. Маша достала сигареты. Теперь ей было очень не по себе. Дима… Что с ним?
А этот тянет время… Она закурила, но тут же раздавила сигарету в пепельнице.
— Скажите сразу — что с ним?
— Ничего! — порадовал ее следователь. — Жив и здоров.
— Тогда вообще, в чем дело?
— Вы знакомы с Татьяной Кривенко?
Маша помолодела:
— С ней что-нибудь… Случилось?
— Да и она в полном порядке. Я спрашиваю — вы с ней знакомы?
— Господи… — еле слышно пробормотала Маша. — А я думала… Нет, я ее впервые видела.
И про себя добавила: «Надеюсь больше не увидеть!»
— А как же вы оказались у нее в квартире?
— Она пожаловалась, да? — У Маши очень заметно задрожали руки, и она еще крепче вцепилась в сумочку, так что лакированная поддельная кожа резко заскрипела. — Но только на меня жаловаться нечего.
— Она на вас и не жаловалась.
— Тогда что, что?! — У нее сорвался голос, и Голубкин, внимательно посмотрев на девушку, встал из-за стола и принес ей стакан воды. Вода была теплой, из чайника, и Маша выпила ее с отвращением. У нее слегка кружилась голова. «Переоценила свои силы! Пришла такая смелая, а после двух вопросов скисла…»
— Вы не волнуйтесь, — мягко сказал Голубкин. — Никто на вас не жаловался. У вас были ключи от квартиры Татьяны Кривенко?
Маша молча кивнула и вытерла рукой мокрые губы.
— Кто вам их дал?
— Он…
— Красильников? Дмитрий Александрович?
— Да… — Она наконец отдышалась. — Только я не знала, что эта квартира… Словом… Он говорил, что снял квартиру, чтобы видеться со мной. А что она принадлежит его…
Девушка судорожно сглотнула и все-таки выдавила:
— Любовнице…
— Да вы не волнуйтесь, — искренне утешал ее следователь и даже слегка потрепал по плечу. — Значит, он говорил, что снял квартиру, чтобы видеться с вами, и дал ключи?
— Верно, — она изо всех сил старалась справиться с истерикой и кусала губы так, что съела всю помаду. Тот вечер виделся ей так явно, будто она снова оказалась там… Тогда… Эта полутемная комната, негромкая музыка, букет роз на столе, вино, даже не распечатанное… И те двое в постели, их лица, разом повернувшиеся к ней… «Что-то я тогда сказала.;; Глупость какую-то..'. Было такое ощущение, будто нарвалась на колючую проволоку. А потом она заговорила и все мне выложила. А он все молчал, И отвернулся к стене».
— Как давно он дал вам ключи?
— Полгода назад.
— Расскажите, пожалуйста, как вы встречались. — И, встретив ее гневный взгляд, Голубкин сразу поправился:
— Я не имею в виду интимных подробностей!
Боже упаси — они мне не нужны. Меня интересует вот что: кто назначал встречу, кто приходил первым, как вы пользовались ключами?
— Ключами? — растерялась девушка.