Группа отшатнулась, но тут же поняла, в чем таится опасность. Навстречу незваным гостям вышла тайская кошка. Или кот — пола никто определить не успел.

Вой становился все агрессивнее. Видимо, он и разбудил обитателей квартиры, так как в коридор вслед за кошкой выскочила девочка лет двенадцати, в яркой пижаме, и потрясенно замерла, глядя на четырех мужчин, вломившихся в ее маленький мир.

— Мама! — закричала она.

Кошка тоже подала голос. И на зов из спальни выбежала женщина в длинной ночной рубашке, отороченной кружевами. Спросонья запахивая грудь, она уставилась на ночных посетителей.

— Простите. — сказал следователь. Ему было крайне неловко перед этой маленькой семьей. — Тут чрезвычайные обстоятельства…

— Что?!

Мать прижала к груди девочку. Та спрятала лицо у нее на плече, будто считала, что это самая надежная защита от ночного взлома. Женщина жестко смотрела на следователя, и в ее взгляде, уже далеко не сонном, не было и тени страха. Она решила обороняться. А кошка (или кот) встала в боевую позицию. Ее спина выгнулась горбом, лапы скрючились и напряглись, а вой перешел в жуткий, низкий стон. Мужчины поежились. Многие припомнили страшные истории о необузданном нраве кошек этой породы.

— Вы кто такие? — резко спросила женщина.

— Это милиция. У вас в соседней квартире убили человека.

— Что?!

— Это милиция, — повторил следователь, опасливо глядя на кошку, которая подкрадывалась к нему на полусогнутых лапах. И явно — с недобрыми намерениями.

— Милиция? А документы есть?

После того как ей предъявили удостоверения, хозяйка квартиры стала чуть мягче. Она слегка улыбнулась, отстранила дочку и, будто впервые обнаружив, что из одежды на ней только ночная рубашка, смутилась.

— Я накину халат.

— Ну конечно, — следователь все косился на кошку, которая обнюхивала его брюки. — Она не…

— Это он, — подала голос девочка. — Наш Пусик.

Он добрый!

— Сразу видно. — Следователь убрал ногу от мокрого черного носа. — С таким и квартиру запирать не нужно.

— А мы никогда не запираем! — сообщила девочка, вконец освоившись. — Тут никто не запирает.

— В самом деле, — это вернулась мать, завязывая пояс малинового бархатного халата. — Тут никто не запирает дверей. Все друг другу доверяют. Так о чем вы? Я спросонья не поняла.

— Мы ездили за город, — вмешалась дочь. — Так устали! Рано легли…

— Света, — одернула ее родительница, — когда взрослые говорят, дети молчат.

— Извините… — Девочка наклонилась и подхватила с пола кота, который всерьез нацелился пометить брюки следователя.

— И вообще; иди к себе, — вдруг заледеневшим тоном произнесла мать. — Завтра в школу.

— Да, мама. Но…

— Никаких «но»!

— Да, мама!

И девочка мгновенно исчезла. Женщина растерла ладонями лицо, щедро смазанное жирным ночным кремом, и внимательней взглянула на визитеров:

— Теперь я пришла в себя. Вы сказали — кого-то убили в тамбуре?

— Вашего соседа.

— Кого?! — Ошеломленно взглянула на них женщина. — Молодого или…

— Нет, он в возрасте.

— Алексея Михайловича?! — с той же недоуменной интонацией произнесла она. — За что?!

— Ну, это будем выяснять.