— Типичная истеричка, — сказал толстый король. — Со склонностью к клептомании. Клинический случай.

Тем временем Иван Иванович уже настроил машину.

— Сколько вы весите? — спросил он у Громозеки.

— Восемь с половиной вырлей, — вежливо ответил Громозека. — Это не очень много.

Алиса поняла, что ее друг испугался, что сейчас ему объявят: машина вас не возьмет. И начал по-детски хитрить. Взрослые чаще, чем дети, хитрят по-детски.

— А в килограммах? — так же вежливо спросил Иван Иванович.

— Чуть больше ста, — ответил Громозека. — Но я могу снять башмаки. И оставить здесь авторучку.

— А точнее? — вежливо спросил Иван Иванович.

— Забыл.

— Еще точнее?

— Сто восемьдесят три килограмма, — вздохнул Громозека. — Это слишком много, да?

— Порядочно, — сказал Иван Иванович.

— Но я вас предупреждаю: Алису одну в эпоху легенд я не отпущу.

— Ох уж эти перегрузки, — сказал толстый король. — Я сам еле-еле сюда попал. Чуть не промахнулся. Еще бы мгновение, и пришлось бы мне остаться в девятнадцатом веке. Познакомился бы с Наполеоном…

— Может, и к лучшему, — сказал мрачно Иван Иванович. Иногда он жалел, что затеял всю эту историю с заповедником сказок. Сказочные существа хороши в книжках. В жизни же от них масса неприятностей. Вот и король. Порой с ним можно договориться, поладить, а иногда становится невыносимым, хочет кого-нибудь угнетать, травить, казнить и миловать. Такая уж у короля генетика. Пришлось закупить ему два полка оловянных солдатиков. С помощью простого колдовства он сделал их двигающимися, и теперь они маршируют по тронному залу. Ну а если какой-то солдатик спутает ногу или выйдет из строя — тут же ему не миновать телесного наказания. Иван Иванович как-то подглядел, как король обращается с ними, и подумал, что даже оловянные солдатики могут в один прекрасный день взбунтоваться.

— Входите, — сказал Иван Иванович. — Лететь вам придется в тесноте.

— Спасибо, — с чувством сказал Громозека. Он был уже почти уверен, что его в прошлое не возьмут, и готовился к грандиозному скандалу. — Вы настоящий ученый и человек. Когда все кончится, я напишу о вас в нашей чумарозской газете.

С этими словами Громозека втиснулся во временную кабину, а потом с трудом втянул туда живот, чтобы Алисе тоже было где поместиться. «И в самом деле тесно, — подумала Алиса. — Хоть и мягко».

— Готово, — сказала она. — Можно отправляться. Позвоните папе, ему может понадобиться ваша помощь, когда его будут забирать в сумасшедший дом, — сказала она Ивану Ивановичу.

— Никогда в это не поверю, — сказал директор заповедника.

Он хотел закрыть дверь в кабину, но в зал вновь влетела птица Дурында. В клюве она волокла объемистый узел.

— Ты куда? — закричал толстый король.

— Ты куда? — закричал Иван Иванович.

Они догадались, что ворона все же решила сгонять в прошлое.

Но вороне ловко удалось избежать их вытянутых рук, кинуть свой узел в узкую щель между головой Громозеки и потолком кабины, а затем нырнуть туда самой.

— Вылезай немедленно! — рассердился директор заповедника. Но Дурынду уже не было видно. Только ее пронзительный голос звучал откуда-то из-за ушей Громозеки: