Однажды, перебирая почту в лифте, Вера обратила внимание на толстый конверт. Но, увы, он был не от Вадима, а от какого-то Краснова Василия Ивановича.

«Надо же, Василий Иванович. Как Чапаев, – усмехнулась Вера. – Везёт же Николаю Ефимовичу. Ему вон какие письма толстые пишут. А мне Вадим даже маленькой телеграммки не пришлёт. Забыл меня, наверное. Будь она проклята, эта Франция!»

Вера со злостью бросила почту на тумбочку в коридоре. Через полчаса, когда Вера зашла на кухню, она увидела, как Анна Брониславовна читает письмо. Взглянув на Веру, свекровь взяла пустой конверт со стола и ушла в свою комнату.

«Странно. Вроде Анне Брониславовне писем сегодня не было. А может, я просмотрела? А вдруг это письмо от Вадима?! Нет. Не могла я проглядеть. Она скорее всего читает то письмо от Василия Ивановича к её мужу. Тоже мне, интеллигентка, а чужие письма читает!»

Вера включила радио и заняла своё место у окна. Об этом письме она тут же забыла.

Наконец-то позвонила Инна. Вере так хотелось хоть с кем-нибудь пообщаться. Временами ей казалось, что скоро она вообще разучится говорить.

– Привет, Верунчик! – радостный голос Инны демонстрировал, что у неё дела шли очень хорошо.

– Ой, Инночка! Я так рада тебя слышать! Как ты поживаешь?

– Замечательно. Готовлюсь к свадьбе.

– Правда? Ой, как чудесно! Я так рада за тебя! А когда будет свадьба?

– Ещё не знаю. Надо же с его предками договориться, а они пока ещё не в курсе. Мне на днях предстоит через эти проклятые смотрины пройти. Представляешь?

– Подожди, я что-то не поняла. Родители Володи ещё не знают, что вы решили пожениться?

– Ну да. Красавчик бережёт их дряхлеющие сердца. Боится, что они от такой новости сразу окочурятся. Он хочет их постепенно подготовить. Пусть готовит. Я ему дала срок неделю. А если не успеет, я ему пригрозила, что сама к его предкам заявлюсь и скажу: «Здрасте! Ваш сыночек обрюхатил меня. И теперь мне, как порядочной девушке, надо либо выйти за него замуж, либо броситься под электричку в метро. Но перед этим я напишу письмо в райком комсомола, где подробно расскажу историю, как ваш сынуля меня совратил». Вот так. Красавчик как это услышал, так сразу же засуетился. А до этого только обещаниями меня кормил, сволочь этакая.

– Ой, Инночка, ты чего так своего жениха называешь?

– А как мне ещё его после всего называть? Я на него столько времени угрохала, а как припёрла его к стене, дескать, всё, хватит, натискались по подъездам, пора и кольца покупать, так он в кусты! Он после этого не просто сволочь, а самая наиподлейшая сволочь в мире! Обрюхатил бедную девушку и хочет бросить, – всхлипнула в трубку Инна.

– Инна, ты беременная? Ох, я тоже.

– Ты беременная?! Везёт же! Так, рассказывай, что ты чувствуешь. Тебя тошнит?

– Ну да, иногда.

– Когда?

– По утрам. А тебя?

– А еду ты всю ешь?

– Почти. Только не выношу лук, даже его запах. Как почувствую, тут же выворачивает.

– А ещё что чувствуешь?

– Да ничего. Один раз, правда, так ногу свело, что хотелось кричать. А Глаша сказала, что такое у беременных бывает.

– Понятно. А больше ничего с тобой не происходит?