Однако сегодня даже Школьникова, едва взглянув на вошедшего Андрея Станиславовича, мигом забыла о романтической позе. Лицо учителя было чернее тучи. Очки съехали на кончик носа. А пшеничные усы грозно топорщились.

— Что вы себе позволяете, негодяи? — окинул он строгим взглядом класс. — Особенно ты, Ахметов, хорош! Никак не ожидал! И зачем я только за тебя поручился. И с отцом, между прочим, твоим целый час разговаривал.

— Вот кто, значит, моего предка сломал! — с восторгом поглядел на классного руководителя Марат.

— Лучше скажи, зачем Алевтину довел? — продолжал его отчитывать учитель.

— Он не доводил! — вступился Пашков. — Это Алевтина его довела. И чуть не раздела.

— Факт раздевания имел место, — вынужден был подтвердить Арсений Владимирович.

— А это, между прочим, нарушение прав человека, — вмешался Темыч.

— Я четко выучил до учебнику, — снова заговорил Марат. — А химичке не понравилось. И она вдруг на меня как набросится: «Передатчик! Передатчик!» И пиджак с меня стягивает.

— Именно так, — с придыханием проговорила Школьникова. — Уж мне-то, Андрей Станиславович, вы можете верить. Разве я вам когда врала?

Андрей Станиславович, стараясь не встречаться с ней взглядом, ответил:

— Ну, предположим. А зачем Пашков принес передатчик?

Чаша терпения у Пашкова лопнула. За дело он получать привык. И относился к этому вполне философски. Но чтобы понапрасну… Такого в Лешкиной жизни еще не случалось.

Подлетев к учительскому столу, Пашков махом вывалил на него содержимое собственного рюкзака.

— Вот! — крикнул он. — Ищите. Ищите свой передатчик!

С этими словами он стянул через голову свитер и начал быстро расстегивать рубашку.

— Отставить стриптиз, Пашков! — грянул Арсений Владимирович.

Заместитель директора и классный руководитель десятого «Б» на мгновение встретились взглядами и вдруг разом расхохотались. Класс тоже грохнул. Минут пять никто не мог прийти в себя. Наконец Арсений Владимирович, как человек военный, первым взял себя в руки.

— Пашков! Надеть свитер! Собрать личные вещи! И вернуться на свое место.

Лешка послушался. А Марат вновь объяснил, что просто-напросто ему сегодня удалось хорошо подготовиться к уроку экологии.

— Верю, — кивнул Арсений Владимирович. — У тебя в последнее время хорошие сдвиги.

— По-моему, у нашей химички в последнее время хорошие сдвиги, — прошептала Катя на ухо Тане.

— Алевтина Борисовна у нас женщина нервная и впечатлительная, — словно бы отвечая Кате, продолжал Арсений Владимирович. — А ты, Ахметов, так хорошо отвечал… Вот она и разволновалась.

— Мне что ж, Арсений Владимирович, снова на двойки начать учиться? — был окончательно сбит с толку Марат.

— Ты не так меня понял, — возразил заместитель директора. — Вот будешь часто ей отвечать, она и привыкнет.

Марат намеревался выяснить, сколько времени нужно Алевтине Борисовне, чтобы привыкнуть, но Арсений Владимирович со словами: «Доложу Петровичу!» — спешно покинул класс.

— Ну, так, — посмотрел на часы Андрей Станиславович. — Будем надеяться, что мы эту тему надолго закрыли. Перейдем к уроку истории.

И он начал рассказывать классу о Парижской коммуне…