Но мне не жалко. Палки я солить не собирался. Их и так у меня хватало. Потому что всех воришек, мошенников и других маргинальных элементов знал на районе. Кто, когда откинулся, кто чем живет, кто, что замышляет. Участковые ко мне бегали проконсультироваться и поспрашать за кражи банок из погреба и других куриц. Помоги, дядя Андрей, подскажи, кто мог велик с подъезда стырить.

— Сегодня сможешь приступить? — вывела меня из размышлений Маша.

— Конечно, — кивнул я.

— Ну вот и хорошо, сейчас машина как раз подойдет. Ящик-то с водкой поднимешь? Не надорвешься?

— Это я с виду дохлый, Маша, а внутри паровоз, только что без трубы, — улыбнулся я. — Меня Андрей, кстати, зовут.

— Ого, — Маша вскинула черные дуги бровей. — Твой настрой мне нравится. Сработаемся, студент.

Тентованный ГАЗик пришел через полчаса. Сегодня Маше не пришлось просить водителя разгружать его за деньги и самой расставлять бутыли по полкам. На мне она, конечно, явно экономила, зарплата грузчика всяко больше трешки в день. Но за несколько часов работы это норм. Как “внештатный сотрудник” я не обязан был целый день торчать в магазине.

Сделанные из металлического прута ящики перетаскал минут за сорок. Их оказалось больше, чем я ожидал. Всегда у нас народ любил выпить. Но я особо не торопился. Спешить некуда. Главное, сразу не надорвать неокрепшее тело.

Честно говоря, всегда мечтал немного поработать грузчиком. Естественно в молодом возрасте я об этом даже не задумывался. В биографии любого видного деятеля всегда значилось “жирной” строкой, что трудовую деятельность он начинал рабочим на заводе, на стройке или другим грузчиком. Грузчик круче. Потому что звучит, как дно. И тем почетнее взлет. Как говорится, из грязи в князи. Кредит доверия к таким людям у граждан больше был. Мол, смотрите, с самого низа поднялся. Сам.

Самое время отдохнуть. Скучающий водила в кепке, как у Ашота угостил меня сигаретой. Дешевая советская “Прима” в красной картонной пачке с надписью: “цена 14 коп”.

Я затянулся и закашлялся. До конца докурить не удалось. Молодые легкие оказались непривычны к едкому дыму натурального табака. Я протер слезящиеся глаза и выбросил бычок.

Водитель посмеялся, похлопав меня по спине. Мой мозг хапнул никотина и немного поплыл. Минута эйфории в смеси с кашлем. Ну на хер это курево. Хотел проверить, нужно ли оно мне теперь. Убедился, что нет. По крайней мере пока.

После небольшого отдыха я перетаскал недостающие бутылки в торговый зал из подсобки и расставил их на полках “по рангу”. На все ушло часа два с половиной. Мышцы конечно тряслись с непривычки и немного ныла спина, но в целом ничего.

Получив первую заработанную в этой жизни трешку, я со спокойной совестью отправился в “Универсам”. Купил молока в картонных пирамидках, шмат докторской, пачку масла и две булки хлеба. Черного по 16 копеек и белого по 24 копейки. С авоськой продуктов (ее взял там же) гордо зашагал домой. Кормилец, блин, идет.

Такой гордости у меня не было даже когда я получил свою первую ментовскую зарплату. Не помню, сколько там было, но половина зарплаты сразу же ушла на ее обмывание. Причем, торжество устроили без изысков с соратниками по оружию прямо в рабочем кабинете начальника уголовного розыска. Тогда еще можно было в кабинетах вечерком отмечать наступление пятницы, день чекиста — так мы называли двадцатое число каждого месяца (день зарплаты), и другие еженедельные праздники.