— Да знаю, я Андрей Григорьевич, сделаю все как надо. Завтра к вечеру будет результат.

— Нет, Коля. Сегодня надо.

— Ну… Если начальник прикажет, то я постараюсь. Но анализ ДНК — процесс не быстрый. Вообще он месяц делается.

Вот поколение пошло. Не хочет работать за идею. Все только через пинок, окрик начальства или левую денежку.

— Я тебя, Коля, попрошу сегодня провести анализ.

— Это долго, — замотал перегруженной академическими знаниями головенкой на тонкой шее эксперт.

— Ты мне не рассказывай. Я в вашем отделе два года проторчал, когда меня из оперов турнули и спрятали в экспертах. Ты еще в то время в школе тройки получал и курил втихаря в туалете. Знаю я вашу эту амплификацию-шмалификацию. Когда надо — вы за день сделаете. Тем более один объект. Ты уж постарайся, с меня пиво.

— Хорошо, — поджал губы эксперт, он совсем забыл про мое недолгое криминалистическое прошлое, когда я трудился экспертом, прячась от прокурорского гнева (сынка зама прокурора принял с наркотой и отпускать не захотел).

Сынка в итоге оправдали, дело развалилось. Нашелся человек, который на себя все взял. А я приобрел бесценный опыт работы в самой интеллигентной и научно-подкованной службе полиции. Нравилось мне там в следах и окурках копошиться. Вот только адреналина не хватало. И начальство не по ментовски спокойное, аж бесит. Не матерится и не увольняет каждую планерку.

— Ты еще, Коля, поясок на анализ возьми, — дал я указание криминалисту. — Эту вязочку душегуб с собой припер. Не в первый раз уже трупы с такой меткой находим. И помада у всех жертв на губах красная. Но намазюкана, будто уже посмертно убийца им макияж делал. И ленточки все красные почему-то. Два раза это совпадение, а три — система.

Я плюхнулся в скрипучий продавленный диван и ткнул облезлым пультом в потускневшую плазму. Наконец я дома. Пахло недельным мусором (завтра, бляха, точно вынесу, Макарычем клянусь) и магазинными пельменями. Поужинал я на славу: тридцать штук с бульончиком, перчиком и кетчунезом. Целый день, как гончий хомяк в колесе, зато вечером оторвался. Ударил по поджелудочной покупными полуфабрикатами.

На первом канале в кадр выпрыгнула девица. Она усердно втягивала и без того плоский живот, выпячивая при этом силиконовые вложения. Вертела бедрами, утянутыми в мини, когда показывала направление движения циклона из Новосиба в Хакасию. Передачи с прогнозом погоды потихоньку превращались в стрип-шоу. Пузатенькие мужчинки в роговых очках канули в лету. С ними я хоть мог реально уловить завтрашнюю температуру, причем сразу в нескольких регионах страны. А с этой, я так и не понял, завтра дождь будет или опять соврет.

Я вытащил из холодильника бутылку ячменного. На запотевшем коричневом стекле этикетка зазывала элитной рецептурой, разработанной аж от десятого колена времен сотворения яйца из курицы в старых добрых традициях пивоварен индейцев майя. Я почитал состав и поморщился. Раньше пиво одно было — “Жигулевское”. А теперь много говна развелось. Я свернул пробку и сделал несколько глотков. Для порошкового ничего так.