– Ах да, – встрепенулась девушка, – что ты хотел мне сказать?

– Ничего, – ответил охотник, устыдившись, что мог хоть на мгновение заподозрить этого ребенка. – Ничего, кроме того, что люблю тебя с каждым днем все больше.

– Нет, нет. Ты был чем-то опечален, неужели я не знаю тебя? Скажи, что с тобой? Скажи, не то мне тоже станет грустно.

– Послушай, Хулия, ты никогда не ревновала меня?

– Ревновала? А что такое ревность? Я слышала, что люди ревнуют, но не понимаю, что это значит.

– Это значит – бояться потерять меня, бояться, что я полюблю другую женщину, что другая женщина полюбит меня.

– Ах, страх потерять тебя, да, это я знаю. Люди говорят, что в лесах есть свирепые дикие быки, которые бросаются на охотников и могут убить их. И когда я думаю об этом, мне становится страшно за тебя и я молюсь пресвятой деве. А бояться, что ты полюбишь другую или тебя кто-нибудь полюбит? О, если бы ты знал, как я бываю довольна, когда девушки говорят о тебе: «До чего хорош этот мексиканец! Какой храбрец Антонио Железная Рука!» Я с ума схожу от радости и думаю: «Он мой, только мой, и любит меня больше жизни». Правда?

– Правда, Хулия, правда. А другие мужчины не говорят тебе о своей любви?

– О, очень многие. Они посылают мне цветы и записки, смотрят на меня, вздыхают, бедняжки. А я думаю, могут ли они сравниться с моим Антонио? Но я радуюсь, когда говорят, что я хороша. Ведь если я нравлюсь им, значит, могу и тебе понравиться, а больше мне ничего не нужно.

– Ты прелесть! И ты действительно так любишь меня?

– Очень, очень люблю. И рада повторять это без конца тебе или самой себе, когда поливаю цветы и занимаюсь хозяйством. Я говорю так, словно ты стоишь рядом и слышишь меня: «Антонио, я очень люблю тебя; люби меня всегда; я не могу жить без тебя; когда же мы будем вместе?» И в этих словах я ищу утешения. А в свободное время я сажусь в саду и смотрю на горы, где ты охотишься. Помнишь, однажды ты пришел в наш сад после дождя? И земля была еще сырая? Нет, правда, помнишь? След твоей ноги остался на дорожке, и я много дней оберегала этот отпечаток. Как я огорчилась, когда ветер стер его! У тебя очень маленькие ноги, совсем как у женщины…

Девушка смотрела на охотника и улыбалась счастливой улыбкой.

Вдруг собаки подняли головы и насторожились. Хулия заметила это.

– Что случилось, Антонио? – спросила она. – Ты видишь, твои псы забеспокоились.

– Не бойся, радость моя. Наверное, они почуяли быка. Если бы грозила опасность, ты бы сразу увидела: эти твари знают лучше, чем люди, когда надо поднять тревогу.

Собаки словно поняли похвалу и, завиляв хвостами, снова улеглись у ног Хулии и Антонио.

– Умницы, – сказала девушка, лаская собак. – Я очень люблю их. Ведь они всегда с тобой и охраняют тебя так же, как меня охраняет Титан, которого ты мне подарил.

– О, этот пес стоит любого раба.

– Мне пора, – вдруг заторопилась Хулия.

– Так быстро?

– Да, боюсь, как бы матушка не проснулась…

– Бедная сеньора Магдалена. Мне неприятно обманывать ее.

– Верно, но она сама виновата. Любит тебя, как сына, а вбила себе в голову, что выдаст меня только за кого-нибудь из наших земляков, за француза. А я вот люблю тебя, хоть ты и мексиканец.