Внезапно появилась Хулия и бросилась в ее объятия.

– Ну, как? – спросила Паулита, вглядываясь в лицо подруги.

– Жертва принесена. Я обещала быть его женой.

– Вы ненавидите его?

– Нет, я просто его не люблю.

– Как мне жаль вас! И все-таки жизнь ваша потечет если не счастливо, то хоть спокойно, а главное, вы осчастливили вашу мать.

– Совесть у меня чиста, Паулита, но сердцу больно. Не надо больше говорить об этом, решение принято.

– Вы правильно поступили, Хулия. Когда назначена свадьба?

– Через три дня, как я понимаю. В этот день истекает срок какого-то важного для дона Хусто дела. Ну, что бог даст! Я сказала, что не люблю его, и просила не приходить и не говорить со мной до самой свадьбы. Я хочу эти три дня принадлежать только себе. Ну, а как вы, немного успокоились?

– Ах, если бы! Меня не покидает мысль, как поступить?

– Будьте мужественны, решительны, и вы победите. Вы мне дали разумный совет? Вот и следуйте ему.

Паулита вскоре распрощалась, и Хулия заперлась у себя в спальне. Они обе были несчастны, но старались всячески поддержать друг друга; каждая из них, чувствуя в сердце смертельный холод, хотела согреть подругу теплом сочувствия.

Дон Хусто и сеньора Магдалена занялись приготовлением к свадьбе.

Педро Хуан злился, но пытался разыграть полное безразличие, словно в доме не происходило ничего особенного.

Желание Хулии было исполнено: никто с ней не советовался, ее судьбой распоряжались так, будто у нее не было собственной воли.

Следуя за Индиано, дон Энрике и донья Марина подошли к дому, где он жил. Донья Марина поспешила в детскую, к своей дочурке, и всецело отдалась материнскому счастью.

Дон Диего велел приготовить комнату для дона Энрике, где ему предстояло провести неделю.

На следующее утро дон Диего отправился во дворец к вице-королю маркизу де Мансера.

Дон Диего пользовался большим расположением маркиза и искренне любил его, но не за те милости, которые ему оказывал маркиз, а за его трезвые суждения, прекрасное образование и умение быть мудрым и обходительным на посту правителя. Видно, недаром современники маркиза окрестили его проницательным хитрецом.

Вице-король принимал дона Диего в любое время и охотно вел с ним наедине долгие беседы.

В то утро вице-король был в превосходном расположении духа: он получил добрые вести о формировании отрядов на побережье для отпора пиратским набегам, что составляло его главную заботу.

Дон Диего, хорошо знавший вице-короля, сразу понял, что более благоприятного случая для важного разговора и представить себе невозможно.

– Добро пожаловать, кабальеро дон Диего де Альварес, – приветствовал вице-король своего крестника.

– Всегда и при всяком случае рад служить вашей светлости.

– О чем говорят в нашем благородном и честном городе?

– Сеньор, обитатели его живут спокойно, доверясь отеческим попечениям вашей светлости.

– Не правда ли? Я и в самом деле никогда не забываю о делах его величества и его верных подданных в Америке. Вчера вечером пришли вести о высоком состоянии духа новых отрядов береговой охраны.

– От всего сердца поздравляю вашу светлость.