— Мы ведь с вами, Фёдор Фёдорович, последнее время несколько отдалились…

— Не по моей вине, — тут же вставил барон.

— О какой вине речь — исключительно стечение обстоятельств и пресловутый расклад. А сейчас наступил момент очередного сближения. Сие знаменует гармонию природы. Мне помнится, генеральские погоны в тридцать или около того лет вы считали непременным признаком состоявшейся карьеры. Теперь к этой цели мы близки, как никогда. Олег с определённостью обещал и мне, и всем причастным. Со свитскими аксельбантами причём.

Похоже, он Ферзена не слишком удивил.

— Да и странно, если б иначе. Скобелев в тридцать пять уже полного генерала получил. Получится у нас — это ж поболее, чем какой-нибудь Туркестан для Империи завоевать.

Не поддержав эту посылку, Ляхов продолжил:

— Только ведь тут, милейший барон, главное — не ошибиться в выборе приоритетов…

— Вы намекаете, Вадим Петрович, что главным в кампании предпочитаете видеть себя, а я и все другие-прочие должны на вас ориентироваться, считая Императора вторичной фигурой?

Ферзен всегда отличался проницательностью, развитым аналитическим умом и немецкой, остзейской конкретностью, сопряжённой с жёсткой практичностью и непреклонностью в достижении цели, несмотря на свою благодушную, обломовскую внешность, совсем не соответствующую облику предков, мрачных рыцарей Ливонского ордена.

— Не попали, Фёдор Фёдорович. Упаси вас бог завтра подобным образом промазать. Как говорят в артиллерии — на два лаптя влево…

Барон вдруг привстал, перегнулся через стол и почти прошептал, хотя их и так никто не мог услышать:

— Вадим Петрович, ну признайся — ты ведь сам «оттуда»? Очень всё хорошо в таком случае в схему укладывается. Прямо зеркально. И твоё внезапное появление у нас, и благоволение Императора, и твои способности. Не говорю уже про московские прошлогодние дела. Заслан ты к нам, чтобы завтрашний день подготовить! Диссидент ты тамошний. Допустим, вроде нашего Агеева. Своими силами не удалось у себя порядок навести, решили к нам обратиться?

Ферзен, отодвинув рюмку, налил себе и Вадиму сразу в фужеры. Уж очень ему показалась своя идея остроумной и сразу всё объясняющей.

Ляхов выпил и тут же рассмеялся искренне, от души. Больно забавно барон извратил доступные ему факты. Распространённая в философии и логике ошибка. Вывод, обращённый к посылке.

— Умный ты человек, Фёдор Фёдорович, а промазал сейчас крепко. Как некоторые, что не только в «десятку», в воздух не попадают. Если я «оттуда», зачем всё, сопутствующее моей здесь жизнедеятельности? Прежде всего, ничего бы не стоило придумать легенду, не требующую трёхлетнего, крайне трудоёмкого внедрения, связанного с массой рисков без всякой гарантии успеха. Далеко ходить не будем. Ваш заговор, попытки до сих пор неустановленных сил не допустить воцарения Олега, Московский путч, Берендеевка и Корниловская дивизия. Мы её сюда перебросили из третьей по отношению к нам и вам реальности, использовали, чтобы спасти Императора, втереться к нему в доверие и так далее, вплоть до сегодняшнего нашего вечера, а также и завтрашнего дня? Да ты пей, пей, Федя, я от тебя не отстану, чёрт знает, как хочется напиться по-настоящему, чтобы хоть один вечер не думать о «проклятых вопросах». А ведь приходится!