Вместо слов она почувствовала, как прижатая к ее затылку щека шевельнулась. Еще через несколько бесконечно долгих секунд он еле слышно проговорил:

– Все.

Лана внимательно посмотрела ему в глаза. На лице отражалась странная смесь облегчения, торжества и тревоги. Словно Дениса все еще что-то волновало.

Она открыла рот, чтобы прямо спросить его об этом, но Денис, отведя взгляд, кивнул в сторону пакета:

– Это твое?

Лана обернулась.

– Да, ты же мне обещал, и я подумала, что ждать, пока парень исполнит свое обещание – глупо. Поэтому взяла вопрос в свои руки.

Денис присел на корточки и собрал в пакет выкатившиеся бутылочки. Последнюю он повернул в руках так, чтобы видеть надпись на бумажной красно-белой наклейке, отдаленно напоминающей этикетку «кока-колы». Мимолетом Денис вспомнил, что Анку использовал те же цвета на своих конвертах. «Жидкость для розжига» – было написано на пластиковом бочонке.

Денис в недоумении посмотрел на Лану снизу-вверх.

– А зачем?..

– Так и знала, что нужно было брать бензин. Но где же его найдешь в центре Москвы?

Денис приподнял бровь.

– Скажи мне, незнакомка, ты всегда все вопросы берешь в свои руки?

– Больше, чем ты думаешь.

И тут же подумала, что прозвучало это двусмысленно.

Денис встал, растягивая губы в довольной ухмылке:

– Я-то как раз об этом и думаю.

Лана покраснела.

– Тьфу ты, дурак.

Она прижалась к Денису, стараясь скрыть свое смущение, и тихо продолжила:

– Я подумала, что я сделала большую глупость, только тогда, когда купила все это. Не будем же мы поджигать дом? Да и я «засветилась», где только могла. Тетка в магазине на меня посмотрела как на умалишенную. Представляешь, как я выглядела? Набрала целую кучу этой жидкости. Да и консьержка эта в подъезде…

– В каком?

– В первом. И, судя по всему, в единственном.

Денис сначала непонимающе изучал Лану, затем кивнул.

– Угу, единственный.

Он поставил пакет рядом возле ноги.

– Глупость, в общем, – продолжила она. – Но почему-то приперла сюда все это. Давай выкинем бутылки куда-нибудь и пойдем отсюда. С меня хватит этих приключений.

Но Денис покачал головой. Он чувствовал, что нужно было сделать еще кое-что. Довести начатое до конца.

– Ты все правильно сделала.

Лана отодвинулась и взглянула ему в глаза.

– В смысле?

– В смысле мы сейчас устроим этой сволочи чудесное жертвоприношение с костерком и всеми прочими удовольствиями.

– Но ведь ты же не знаешь… Что, если ты спалишь весь дом? Денис, не надо, это все глупости…

Денис взял ее за руку. Лана остановилась. Она посмотрела и удивилась, как изменился Денис – в мелочах, почти незаметных, но изменился. Он стал каким-то более уверенным, умудренным опытом, словно то, что произошло с ним, прибавило ему лет.

Он тихо, но отчетливо, проговорил:

– Я знаю. Он сказал мне.

– Кто он? Анку?

Он медленно покачал головой: вправо, влево и вновь вправо. И ничего не ответил.

Денис прошел в квартиру двадцать четыре, держа в руках пакет с бутылками. То странное ощущение безболезненного разряда, сопровождавшего вход в проклятую квартиру, появилось, но было настолько слабым, что Денис не сразу заметил его. Ему снова пришло в голову, что квартира, эта маленькая частичка мира Анку, просто напросто выдыхалась, как пиво в открытой бутылке – слабый запах еще чувствовался, но вкуса уже не было. Денис смог попасть в несуществующий подъезд дома номер шесть «а», но чувствовал, что пройдет час, два, – и это здание для Дениса будет точно таким же, каким оно было для всех остальных – с одним подъездом и шестнадцатью квартирами.