– Хорошо, – процедил он. – Дай сюда фонарь. Если он там, я голыми руками сверну шею твоему Отелло. Этот кретин захотел тефтелю? Я его накормлю досыта.

Светлана беспрекословно отдала ему фонарь, и тот демонстративно отстранил женщину в сторону. Приблизившись к валуну, который нависал над входом, Вячеслав присел на корточки и потянул носом воздух, сочащийся из пещеры. Пахло чем-то прелым и прогорклым, как из мусорной ямы с испорченными продуктами.

– Ну? – услышал он за спиной шепот Светланы и, вздохнув, пополз вперед.

Даже сквозь материю спортивных брюк его колени больно царапали острые камни. Остановившись у входа, он протянул руку и, ухватившись за грязное покрывало в прорехах, которое «закрывало» вход, с сухим треском сорвал его. Тряпье было таким ветхим, что буквально хрустело в его руках.

Вячеслав щелкнул кнопкой, включая фонарь, и вспыхнувший луч холодно-белым кинжалом вспорол душную тьму. Протиснувшись сквозь отверстие, молодой человек осторожно поднялся на ноги.

– Света? – прошептал он, услышав шорох за спиной. Отряхиваясь, она выпрямилась, бледная, но преисполненная решимости. Вытащив из кармана смартфон, она включила фонарик.

Вячеслав медленно осветил тесное нутро пещеры. Температура здесь была значительно ниже, чем снаружи. Стены и сводчатый потолок сплошь усеяны буграми и глубокими рытвинами. Луч медленно опустился вниз, и рука Вячеслава дрогнула. В нескольких шагах от входа располагался массивный прямоугольный стол, слегка накренившийся влево. С обеих сторон виднелись приземистые лавки, на каждой из которой темнели странные силуэты, головы которых были покрыты длинными неуклюжими колпаками.

Вячеслав с опаской приблизился к столу, нервно подрагивающий лучик света, льющийся из фонаря, заскользил по молчаливо застывшим фигуркам.

– О черт, – шепнула Светлана, шагнув к одной из них. – Это… Это куклы, Слава…

Но Вячеслав уже и сам видел. Он осторожно приподнял ту, что была к нему ближе всего. Фигура была облачена в блекло-розовые тряпки и такой же расцветки колпак. Голова и «лицо» плотно замотаны грязной марлей, на которой неуклюже намалеваны глаза, нос и идиотски ухмыляющийся рот с громадными зубами.

Светлана осторожно развернула зеленое тряпье, в которое была запелената другая кукла. Обнажился каркас фигурки – крест-накрест сколоченные доски, где поперечные конечности, очевидно, выполняли функции рук. Для устойчивости нижняя часть куклы держалась на крестовине из плоских дощечек.

– Что за хренотень? – пробормотал Вячеслав, стаскивая колпак с уродца. От куклы исходил едва уловимый запах плесени и пыли.

– Посвети туда, Славик, – услышал он голос Светланы. – Вон туда, наверх. Моего телефона не хватает.

Вячеслав послушно перевел фонарь. Над головами, колыхаемые сквозняком, вяло болтались воздушные шары.

– Семь, – зачем-то пересчитала Светлана. – Кажется, они держатся на пластыре…

– Взгляни туда. Судя по всему, там еще одно помещение, – разлепил губы Вячеслав. Шаркая ногами, он нерешительно обошел стол, остановившись у крохотной дыры, размер которой едва превышал отверстие собачьей конуры. Встав на четвереньки, он пригнулся, с недоумением уставившись на сплетенную из прутьев решетку. Осторожным движением он убрал ее, прислонив к стенке пещеры, после чего посветил вперед.