Проехав еще несколько километров, они остановились на заправочной станции. Усадив Жюльенну на стул, Фэй купила чистящее средство и тряпку и принялась отмывать салон, мысленно проклиная эту дурацкую затею – поехать на юг самостоятельно.

Они могли бы полететь самолетом, а машину арендовать в аэропорту. Зачем она сама себе всегда все усложняет? Як абсолютно прав. Она совершенно бездарна. И как жена, и как мать…

Хорошее настроение улетучилось.

Фэй забрала Жюльенну, купила банан, который съела на ходу по дороге к машине, выбросила шкурку в урну и снова усадила дочь в машину.

– Солнышко, как ты себя чувствуешь?

– Я хочу домой. Пожалуйста, давай поедем домой!

– Попробуй заснуть – так будет полегче.

Жюльенна слишком устала, чтобы спорить. Прислонившись головой к дверце, она закрыла глаза. Фэй положила руку ей на колено и стала выруливать на трассу.

Когда до Норрчепинга оставалось около трех миль, ей надоело слушать Уитни Хьюстон. Не сводя глаз с дороги, она стала искать свой мобильный телефон, чтобы включить подкаст, но не могла найти. Сбросив скорость, пристроилась за красным «Фольксвагеном» и потянулась за сумочкой, которую положила на заднее сиденье, чтобы уберечь от рвотных масс. Пошарила рукой в сумочке, машина дернулась. Жюльенна заныла во сне, потом почмокала языком и снова заснула.

Фэй остановила машину. Обыскала карманы, потрогала рукой под сиденьем. Но мобильного телефона не было. Тут она поняла, что он мог остаться где угодно. На обочине, где она останавливалась. На заправке. Ей хотелось закричать, но она сдержалась, боясь разбудить Жюльенну. Замолотила руками по рулю. В телефоне остался номер и адрес соседки, которая должна была дать им ключи от домика.

Развернувшись на боковой дороге, Фэй направила машину обратно в сторону Стокгольма. В молодости она ни за что не сдалась бы, но в последние годы ей много пришлось тренироваться в обратном.

Матильда никогда не сдалась бы. Но Фэй слишком хорошо знала, как ей надлежит поступать.

Держа на одной руке Жюльенну, а в другой – сумку с их вещами, она зашла в подъезд. Когда дверь лифта закрылась, закрыла внутреннюю решетку. Оглядела свое лицо в зеркале: темные круги под глазами, оплывшее бледное лицо. Бисеринки пота на лбу и верхней губе. И безнадежность во взгляде.

Жюльенна приоткрыла глаза.

– Где мы? – сонно пробормотала она.

– Мы дома, моя дорогая. Тебе стало плохо. В Сконе мы поедем в другой раз.

Жюльенна вяло улыбнулась, кивнула.

– Я устала, – прошептала она.

– Знаю, зайка. Скоро ляжешь в постельку.

Лифт рывком остановился. Фэй открыла решетку и пристроила Жюльенну повыше на правом бедре. От тяжести болели руки. Дочь обхватила ее ногами и руками, как маленькая обезьянка, – и запротестовала, когда Фэй поставила ее на пол, чтобы найти ключи.

Як терпеть не мог, когда она звонила в дверь и отвлекала его.

В конце концов ей удалось отпереть дверь, и они ввалились в квартиру. Собрав последние силы, Фэй сняла с Жюльенны верхнюю одежду и сапоги, отнесла ее в постель и поцеловала на ночь. Затем поднялась в башню, чтобы посмотреть, там ли Як – наверняка он сидит и работает.