Испуганный взгляд Алисы заставил ее взять себя в руки. Нельзя показывать, кто она на самом деле. Кем она была когда-то…

Покачнувшись, Фэй поднялась.

– Спасибо за приятный вечер. Нам пора домой.

Когда за ней и Жюльенной захлопнулась дверь, она обернулась. Бросила взгляд в окно возле двери. Алиса все еще сидела на диване, устремив взгляд на черную воду.

Стокгольм, сентябрь 2001 года

В такси по пути из Арланды я мысленно приготовилась, что Як исчезнет – и жизнь войдет в привычную колею. Счастье мне положено разве что в небольших дозах. «Я довольна тем, что мне досталось», – убеждала я себя, пока такси неслось в сторону Стокгольма.

Однако Як продолжал держать мою руку в своей, пока за окном проносились северные пригороды.

– Чем займешься сегодня?

– Не знаю, – ответила я.

Мы миновали Ярва, скорость снизилась – на въезде в город были пробки. Меня это нисколько не огорчило. Скорее наоборот.

– Я тоже не знаю. Пойдем выпьем пива?

Так мы и сделали. В тот вечер я осталась ночевать в однокомнатной квартирке Яка на Кунгсхольмене.

На следующий день мы не вылезали из постели до самого обеда. Разговаривали, смотрели кино и занимались любовью. Но во второй половине дня меня начала заедать совесть, и я уселась на балконе, чтобы позаниматься. Выходные в Барселоне прошли незабываемо, но теперь мне надо нагонять упущенное.

Внезапно до меня донесся крик – это кричал Як, сидевший на диване и смотревший телевизор.

– Что такое? – крикнула я, но он не ответил.

Захлопнув книгу, я поспешила к нему.

Як неподвижно сидел перед телевизором. Лицо у него побелело как полотно.

То, что показывали в репортаже Си-эн-эн, было ужаснее всего, что я когда-либо видела. Самолеты. Взорванные небоскребы. Тела людей, падавшие с высоты в сотни метров. Люди, прыгающие из окон. Лица бродивших по улицам Манхэттена – окровавленные и потерянные.

– Что это такое? – спросила я, с недоверием глядя на экран.

Як посмотрел на меня со слезами на глазах.

– Самолет врезался во Всемирный торговый центр. Поначалу все подумали, что это несчастный случай, но потом в другой небоскреб тоже врезался самолет. Захвачено несколько самолетов. Похоже, это теракт.

– Теракт?

– Да.

В студии царила полная растерянность. Мы же сидели перед телевизором, словно загипнотизированные, потрясенные увиденным. Такого никто не мог предсказать!

Як поднялся и запер входную дверь. Принес бутылку виски и два бокала. Когда башни рухнули, одна за другой, мы разрыдались. Смерть и разрушение так ужасно контрастировали с нашим счастьем…

Внезапно я почувствовала, что хочу быть ближе к Яку, ощутить его силу, знать, что он может защитить меня. В его объятиях мои шрамы не болели. Он и не подозревал о них, но это не имело значения. Его присутствие уже само по себе снимало боль. Словно его собственные шрамы идеально подходили к моим.

Внезапно я поняла причину бэби-бума в сороковых годах. Как мужчины и женщины в роковое время жаждали утешения, ища примитивного, самого простого… Уверенность через размножение – основа для сохранения вида.

Я потянулась к пульту и отключила звук. Як вопросительно уставился на меня.