— Ну… — начала я и запнулась. — Не помню, — призналась смущенно. — Но уверена, что выглядят они именно так, и почему-то в сочетании с Синим богом это смешно. А почему у них такие наряды? И прически?

— Я не помню, но в этом точно есть какой-то символизм, — с легким смущением признался мужчина. — Противоречия и смешение всего. Мягкая ткань и твердый металл, прямые линии и бесформенные рубахи… Если хочешь, у меня где-то была книга по истории веры, найду.

— Хочу, но потом, — решила я. — Это не срочно, есть куда более важные вещи. Ты только расскажи, пока едем, сколько у вас всего богов и как выглядят их служители. Они только у Синего такие… специфические?

Богов оказалось три, по все тем же цветам магии, еще Желтый Охор и Алый Черешар. Черноту отдельным божеством не персонифицировали, но свои жрецы у нее тоже были, и только они имели право совершать похоронные обряды. Тогда как другие религиозные таинства вроде свадьбы и имянаречения мог вести жрец любого из трех оставшихся божеств, по усмотрению участников ритуала. Про внешний вид Май так толком и не ответил, просто пообещал показать при случае. Я согласилась, что это лучший вариант.

В ответ на полушутливое возмущение, что все боги — мужчины и это шовинизм, Май покосился на меня озадаченно и пояснил, что боги вообще не имеют никакого пола, они же боги. Субстанция иного порядка, которую странно мерить человеческими категориями. Я устыдилась.

На этом фоне визит к поверенному прошел скучно и обыденно. В строгом безликом кабинете нас встретил невыразительный полный мужчина с внимательным взглядом, седыми волнистыми волосами до плеч, уже привычно разлинованными яркими прядями, и большой лысиной на лбу. Разговор вышел коротким и обстоятельным, а я за время визита открыла рот всего два раза — поздороваться и попрощаться.

Гораздо веселее прошел забег по продуктовым лавкам. Май пытался возражать, что мне не стоит заниматься приготовлением пищи, и вообще, в доме есть кухня, но получалось у него неубедительно. Кажется, против результатов моих кулинарных экспериментов он не возражал, его не устраивало лишь то обстоятельство, что гостья встанет к плите — невежливо же!

Потом мы перекусили в небольшом уютном кафе и вернулись домой. Там я переоделась в халат и, пока Май подбирал мне учебники и возился с собственными документами, колдовала на кухне. Кажется, из всей готовки я предпочитала возню с мясом: процесс мытья, резки и подбора специй оказывал магнетическое воздействие, даже прекращать не хотелось. Может, в прошлой жизни я все-таки была поваром? Или это хобби такое?

Недич старания оценил. Он с таким удовольствием и скоростью наворачивал мою стряпню, едва успевая нахваливать, что всерьез озадачил. В деньгах Май не нуждался, что мешало ему нормально питаться?! Потому что получилось, конечно, хорошо, но не думаю, что местные ресторанные повара готовят хуже.

В ответ на осторожное замечание по этому поводу мужчина признался, что в последнее время редко выбирался из Зоринки, жил в тамошнем общежитии и ел в столовой, а там кормят хоть и сытно, и вполне съедобно, но далеко не так вкусно.