Контроль даётся лучше. Голова, правда, разболелась, но это потому что я тупой, а не…

«Ха?», — внимание привлёк взрыв где-то вдалеке.

Кубик разлетелся к херам.

Прогремел второй взрыв. Причём это не энергокристалл на заправке или типа того, а… заклинание? Да, огненное заклинание на площадь. И гремит оно откуда-то с окраин.

«Не нравится», — нахмурился я, — "Кто смеет рушить мою идиллию? Какая сука вредит МОЕМУ миру?"

Я разворачиваюсь на краю крыши и, прикрыв глаза, падаю спиной вниз.

Крайняя точка мерцающей антенны стремительно удалялась. В ушах стоял такой шум, что я едва различал даже собственные мысли, не говоря уже о звуках столицы. Холод, скорость, свобода — всё это смешалось в падении с самого высокого здания города.

Странные суицидальные наклонности. Но только так я чувствую…

Что я Бог.

До земли пятьсот метров. Двести. Сто.

Пятьдесят метров до столкновения, но одна лишь моя мысль, и я исчезаю в портальной вспышке, через мгновение уже оказываясь на ногах.

«Там», — несмотря на ор очевидцев вокруг, моё внимание привлекал лишь источник взрывов.

Я телепортируюсь на крышу, осматриваюсь, ориентируюсь, и за несколько десятков скачков пролетаю весь город, временами разрушая крыши, снося автомобили и просто шугая голубей.

Скачок. Скачок. Скачок. Раз за разом, всё быстрее и быстрее.

Но время поджимало, и потому я не обращал внимания на небольшое укачивание.

И это того стоило — двадцать секунд, и я уже на другом конце города. Выскакиваю, снова филигранно прокатываюсь на ногах и на ходу усаживаюсь на край крыши, доставая кубик и наблюдая за представлением.

Погоди… знакомое хлебало!

Вася! Мой гопник Вася! Откуда у него второй глаз?! Почему он светится?!

Васёк стоял по одну сторону улицы. А по вторую… человек в белом балахоне и с «шумящей» маской на лице?

Какого…

— Ты уверена? — спросил Вася прижимающуюся к нему девчонку лет четырнадцати.

Та со слезами на глазах кивнула и спряталась за его спиной. Вася выдохнул, хрустнул шеей и вышел вперёд.

— Какого чёрта? Ты — жалкий самозванец! Культ Догмы никогда не станет домогаться воспитанников детдома! Ни моих, ни чьих-либо ещё!

— Такова писание, мой последователь, — Догма развёл руками, — Во имя поклонения, девы могут принести жертву своим телом.

Погоди… чё, сука?

То есть остатки Приказов, остатки моей Воли сохранились с пропажей Короны? Вася всё ещё смотрит за детскими домами и защищает его воспитанников?

И культ Догмы? Он разросся настолько, что появились лжепророки?

— Это наглая ложь, — процедил Вася, указывая пальцем на Догму.

Глаз смотрителя детских домов вспыхнул, а по его телу пошли красные трещины.

Только вот мне кажется, что даже с несколькими помощниками за спиной, ему не выстоять против грёбаных десятков последователей Лже-Догмы. Да, битва примерно пять против двадцати.

— Ты ведь знаешь, что я — неприкасаем. Что воля моя…

Я спрыгиваю с крыши и с грохотом приземляюсь на чью-то машину.

Разговор прекратился. Девчонка с синяками на руках пискнула и спряталась среди парней подальше. Остальные же, — что Вася, что лже-Догма, что его последователи в белых масках, — повернулись на меня.