Зазвонил мобильник, и меня продрал вдоль позвоночника истеричный голос дочери. Вернее, это был даже не голос, а задыхающийся визг:
— Ма-а-а-мы-гори-и-им!!! Тут вертолеты летают!!! Я воду таскаю, ма, что выносить?! Что выноси-и-ить?!
— Себя!!! — похолодев, завопила я. — Бросай все, беги на улицу!!!
Что-то там стукнуло, — видимо, она бросила трубку, — и я, совершенно обезумевшая, помчалась вниз, в холл, где сидел важный и строгий Шая.
— Шая, дай машину, у меня пожар!!! — заорала я, заикаясь от ужаса.
— Не дам! — строптиво сказал Шая. — Ты же знаешь, машина дежурит здесь для экстремальных случаев. Если, в случае чего…
Я вылетела из холла и помчалась по аллее к воротам, потом опомнилась, остановилась, судорожно набрала номер Славы. В конце концов, пока я стану ловить попутку на шоссе, пока…
— Слава, миленький, спасайте!!!
— Ильинишна?! Господи, что за голос…
— Дома опять пожар, там Ева одна, связь нарушена!!!..
— Ой, только не войте, Ильинишна, вы ж крепкая баба…
— Умоляю, я в «Пантелеево», Шая машину не дает!!!
Слава колебался ровно секунду.
— Я, в общем, недалеко тут… Только не на «жигулях», а на казенном «форде»…
— Да хоть на самокате!!!
— …и у меня тут кое-что… ну, я с некоторым… грузом… Ничего? Не выдадите?!
— Я на шоссе!!!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Microsoft Word, рабочий стол,
папка rossia, файл pokoinik
«…иногда думаю — пригодится ли все то, что второпях я записываю между душем и завтраком, в темные эти, рассветные час-полтора, когда все пережитое кажется вдвойне нереальным… Ну разве можно поверить, что я в действительности пережила вчера то, что пережила?
…Слава и вправду пригнал «форд» в считанные минуты, потому что был в это время — огромная удача — в Химках! Удача и то, что пробок на этом направлении не было… А главная удача, что Ева, — в то время как пожарные, выгнав всех из квартир, уже привычно заливали пеной щербатые площадки, лестницы, лифт нашего подъезда, — догадалась босиком, вернее, в одном шлепанце, который она меняла то на одну, то на другую ногу добежать к подруге на Ордынку, и оттуда позвонила, что цела, отпоена чаем, одета-обута и дожидается меня в тепле… Я представила, как обернутая штопаным и выцветшим флагом с крыши израильского парламента, моя дочь в одном шлепанце бежит по Ордынке — и сердце мое закатилось в груди…
…Когда увидела встревоженное и смущенное лицо Славы в окне казенного «форда», раскаялась в своей бабской несдержанности.
— Слава, простите мою истерику, дернула вас, а с Евой уже все в порядке…
— Ну, слава аллаху, я уж со страху чуть не обоссался… Тогда, знаете, просьба у меня к вам… Погодите, не в салон… Сюда, рядом со мной…
— Почему?
— Ильинишна… вы обещали не выдать…
— А в чем дело, Слава? — спросила я, забираясь на соседнее сиденье… — Что стряслось?
— Да вот, использую казенный транспорт в личных целях… Но только вы ни о чем как бы… того… ладно?
— О, Господи, что за конспирация? Вы что — контрабанду перевозите? Наркотики? Трупы?
— Именно, — сказал он без тени улыбки. — И, доверяя полностью, даже попрошу вас, поскольку с пожаром вашим утряслось, съездить сначала со мной по одному адресу…