Друзья миновали Сорок пятую улицу, чуть замедлили шаг и закурили, выдыхая огромные облака дыма и пара.
— Давай зайдем в «Плазу» и выпьем по эггногу, — предложил Энтони. — Тебе пойдет на пользу. Свежий воздух выгонит вредоносный никотин из легких. Ну что, согласен? А по дороге можешь рассказывать о своей книге.
— Не хочу, если это наводит на тебя скуку. То есть нет нужды делать мне одолжение. — Слова торопливо выскакивали одно за другим, и несмотря на старания придать лицу безразличное выражение, оно обиженно сморщилось.
— Наводит скуку? Да что ты! Вовсе нет! — вынужденно запротестовал Энтони.
— У меня есть кузина, — начал Дик, но Энтони не дослушал и, широко расставив руки, с ликованием воскликнул:
— Изумительная погода, верно? Заставляет чувствовать себя десятилетним мальчишкой. То есть именно такие ощущения следовало бы испытывать в десять лет. Сногсшибательно! О Господи! Вот я властвую над миром, а в следующее мгновение играю в нем роль шута. Сегодня мир принадлежит мне, и все так легко, так легко. Даже Пустота!
— У меня кузина живет в отеле «Плаза». Прелестная девушка, пользуется популярностью в обществе. Можем зайти. Она проводит здесь зиму вместе с родителями. Во всяком случае, в последнее время…
— Не знал, что у тебя появились кузины в Нью-Йорке.
— Ее зовут Глория. Она из Канзас-Сити. Матушка — практикующая билфистка[2], а отец несколько туповат, зато истинный джентльмен.
— Что они собой представляют? Подходящий литературный материал?
— Во всяком случае, стараются. А папаша то и дело твердит, что недавно встретил потрясающий персонаж для романа. Потом примется рассказывать о каком-то придурковатом приятеле и непременно закончит словами: «Вот настоящий герой, словно для тебя создан! Почему его не описать? Всем будет интересно». Или начнет распространяться о Японии, Париже или другом всем известном месте, а при этом приговаривает: «А написал бы ты об этом месте? Так и просится в роман или рассказ!»
— А девушка? — небрежно поинтересовался Энтони. — Глория… Глория, как ее там?
— Гилберт. Да ты о ней слышал. Глория Гилберт. Посещает вечера танцев в колледжах. В общем, девушка известная.
— Слышал это имя.
— Симпатичная. По правде сказать, чертовски хорошенькая.
Они дошли до Пятидесятой улицы и свернули на Пятую авеню.
— Вообще-то молоденькие девушки меня не интересуют, — нахмурился Энтони.
Он слукавил. Хотя Энтони и считал, что среднестатистическая дебютантка день напролет говорит и думает о перспективах, которые для нее откроет в течение следующего часа огромный мир, любая девушка, зарабатывающая на жизнь красивой внешностью, вызывала у него огромный интерес.
— Глория обворожительна… и совсем глупенькая.
Энтони саркастически фыркнул:
— Хочешь сказать, кузина не способна вести беседы на литературные темы?
— Вовсе нет.
— Слушай, Дик, сам знаешь, что в твоем понимании подразумевается под умственными способностями женщины. Серьезные молодые девицы, которые сядут с тобой в уголке и с глубокомысленным видом заведут разговор о жизни. Из тех, что в шестнадцать лет с важными физиономиями спорят, можно целоваться или нет, и прилично ли для первокурсника пить пиво.