Но разговор снова обрубается. Говорит, меня ждёт кое-что другое. В сердце загорается интерес.

Что же ещё мог придумать мой похотливый старичок?

Без стука вхожу в кабинет. Ничего не изменилось в нем с того времени, как я ещё работала в этой компании. Тот же диван напротив панорамного окна, тот же стол из дерева. Тот же мужик за ним. Клацает по клавиатуре с серьёзным видом.

Поднимает взгляд. Проходится по моей фигуре, непозволительно долго для начальника, задержавшись в области груди.

— Мирослава, я ждал тебя, — говорит, складывая руки в замок.

И снова-таки взглядом облизывает. Ему явно пришёл по вкусу мой офисный стиль.

— Значит, — откидывается на спинку кресла, щёлкает языком, — ты хочешь снова здесь работать. Со мной. Быть моей личной помощницей. Все верно?

— Да, Руслан Львович, вы все правильно поняли.

Глаза загораются в момент. Знаю, как его и бесит, и заводит одновременно полное имя, произнесенное мной.

— Обсудим детали? — ухмыляется, обвораживая своей мужской самоуверенностью.

Какой же красивый, мать твою. Идеальный.

Он отодвигается вместе с креслом от стола. Отодвигает макбук чуть в сторону. Долго смотрит в глаза. Мучает. Заставляет стоять перед его взором и смущенно глаза опускать.

Его это возбуждает.

— Прошу, присаживайся, — говорит обманчиво ласково, указывая на свои коленки.

Хайдаров не меняется. Все, как и четыре года назад. Но в этот раз подхожу уверенно. И ему не приходится насильно притягивать к себе, я все делаю сама. И слышу у макушки его довольный смешок. А попой чувствую его член. Сижу смирно, выгнув чуть спину вперёд, облокачиваюсь на локти.

— Итак… Вот твой договор. Прочтёшь? — качаю головой. — Тогда подписывай, — делаю, как он мне велит. — Хорошая, послушная девочка.

Грубые руки моего начальника ползут от коленок к бёдрам. Сначала невесомо так. Грудь позади ходуном ходит. И он слегка ведёт пахом, елозя подо мной. За живот удерживая, задаёт еле ощутимый темп, напоминающий проникновение.

— Вопросы, предложения? — буквально скулит.

Все, муж вот-вот психанет. Ему надоело играть, и он хочет уже потрахаться. Но я хочу поиздеваться ещё немного.

— Руслан Львович, — шепчу, чуть поворачивая к нему голову, — моя дочь ходит в садик. Как мне можно уходить пораньше, чтобы забирать ее?

— Хочешь, чтобы я тебя отпускал раньше всех? — поднимает лицо за подбородок, заставляя смотреть прямо в глаза.

Во взгляде туман. Он уже не в адеквате. Возбужденный. Злой, потому что ещё не получил желаемого. Да, надолго его терпения никогда не хватает.

Молчу, дергаю подбородком, стараясь избавиться от его сильных пальцев.

— В чем дело, малышка?

А голосок-то какой обеспокоенный. И весь так напрягся сразу. За талию обхватил, прижимая к себе, чтобы не сбежала. Да я никуда и не собиралась убегать.

— Говорят, вы такой тиран, и мне не советовали вас о таком просить, — говорю, хлопая ресницами, и он сразу оживает, пропадает этот страх во взгляде.

— Я думаю, мы сможем договориться, — издаёт хриплый смешок.

Юбку задирает выше, до чулок, и водит пальцами по ним. Довольно урчит.

— К-как же? — немного запинаясь, возвращая на себя его внимание.