Максим удивлялся, насколько иными стали его заботы. Он мечтал лишь о том, чтобы пережить непогоду, если только Имена сумеет выкарабкаться тоже. Для этого он заставлял ее пить чай, с таким трудом подогреваемый на спиртовке, немного есть и хоть на несколько минут уходить с пронзительного ветра. Ему хотелось просто быть рядом с ней, пусть и не долгое время.

Дверь настежь распахнулась, и в каюту с трудом вошла Имена. Ее насквозь мокрая одежда была покрыта белыми пятнами соли и черными – смолы. Хотя раны, полученные в схватке с пиратами, постепенно затягивались, на щеке ее появился свежий синяк, губы растрескались, а глаза были красными, как у заядлого курильщика.

– Выглядишь восхитительно, – заметил Максим, действительно так считая.

– Не стойте на моем пути к кровати, – ответила Имена, делая неверный шаг вперед.

Герцог взял ее под руку и обнял за талию.

– Я помогу тебе, – предложил он.

– А где Норис?

– Занята. – Уложив Имену поверх одеяла, он взял ее босые ступни и также поднял их на койку. – Засыпай, а я пока сниму с тебя одежду.

– Это угроза или обещание? – с лукавой улыбкой спросила женщина. Глаза ее закрылись, и, когда Максим принялся развязывать мокрый узел, удерживающий ее брюки на талии, она уже спала крепким сном.

Герцог подумал о том, что она не заметит, если он обмоет ее холодной водой. Имена лишь один раз поморщилась, когда он стирал соль со свежих порезов на ее руках, а затем обрабатывал их зеленой лечебной мазью. Наложив повязки, Максим счел, что даже Нож осталась бы довольна его работой. Когда он стал протирать губкой лоно Имены, она пробормотала что-то, но не проснулась.

Он поборол желание поцеловать ее, вместо этого снял с себя одежду и лег рядом с ней. Койка не была рассчитана на двух взрослых людей, особенно если один из них такой крупный, как Максим, поэтому ему пришлось тесно прижаться к женщине. Положив ладонь ей на живот, он привлек ее к себе, и она идеально повторила форму его тела. Герцог отметил про себя, что они впервые лежат вот так вместе.

«Вот что значит влюбиться», – подумал он.

Если бы и Имена испытывала к нему схожие чувства. По крайней мере, она не храпит.

Прижавшись щекой к бархатистому пушку на ее голове, он вдохнул ее запах. Мускулы его расслабились, как спущенные паруса. Свет лампы показался герцогу слишком ярким. Веки его смежились.

Кто-то с силой тряс его за плечо. Открыв глаза, Максим заметил Имену.

– Вы спите в моей постели, – сказала она.

– Как долго? – пробормотал он.

– Четыре часа, – ответила она. – Я позволяю себе спать ровно столько времени, сколько длится одна вахта. Хочу вас обрадовать известием о том, что судно не пойдет ко дну.

– Предполагалось, что я должен об этом волноваться? – удивился он. – Я плачу тебе не за то, чтобы ты потопила мой корабль, особенно если я сам нахожусь на его борту.

Имена выбралась из постели.

– Есть хочу, – сообщила она.

– Вон там…

Но она уже и сама нашла стоящий на столе поднос с холодными рисовыми шариками, козьим сыром и маринованными овощами с имбирем.

– Не хотите ли присоединиться? – спросила она с набитым ртом.