Она настороженно ступила на тротуар, готовая в любой момент юркнуть обратно в спасительный сумрак у входа в закрытый темный магазинчик, но в этом не было необходимости. Ярдах в пятидесяти впереди виднелся достаточно оживленный перекресток, где на светофоре стояли машины. На той стороне улицы, прямо через дорогу, был ювелирный магазин с большими часами, с подсветкой в витрине. Стекло было закрыто стальной решеткой, но Дорис видела время. Без пяти десять.
Она дошла до перекрестка, и хотя там горели фонари и шум машин действовал успокаивающе, она все равно то и дело испуганно оглядывалась через плечо. У нее все болело. Она неуклюже прихрамывала из-за сломанного каблука. Но не только из-за каблука. Ноги болели страшно — и особенно правая, как будто она растянула там связку.
Добравшись до перекрестка, Дорис обнаружила, что это было пересечение Хиллфилд-авеню и Тоттенхэм-роуд. Она понятия не имела, как она сюда вышла. Под одним из фонарей стояли двое пожилых людей: крепкий старик лет шестидесяти и женщина примерно того же возраста в старом потертом платке, из-под которого выбивались длинные седые пряди. Они о чем-то тихонько беседовали, но увидев Дорис, сразу замолчали и посмотрели на нее как-то странно — как будто она была призраком из какого-нибудь фильма ужасов.
— Полиция, — прохрипела Дорис Фриман. — Где полицейский участок? Я гражданка Соединенных Штатов… у меня пропал муж… мне нужно в полицию.
— Что случилась, моя хорошая? — спросила женщина с искренней тревогой в голосе. — У вас такой вид, словно вас через пресс пропустили, правда.
— Вы попали в аварию? — спросил старик. — Где ваша машина?
— Нет. Нет… не в аварию… Пожалуйста… здесь есть поблизости полицейский участок?
— Вон там, чуть подальше по Тоттенхэм-роуд, — сказал мужчина и достал из кармана пачку сигарет. — Закурить не хотите? По-моему, вам сейчас не помешает.
— Спасибо. — Дорис взяла сигарету, хотя бросила курить почти четыре года назад. Старик поднес ей зажженную спичку, но у нее так дрожали руки, что она никак не могла прикурить.
Он взглянул на женщину в платке.
— Пожалуй, я ее провожу до участка, Эвви, чтобы уже убедиться, что с ней все в порядке.
— Я тоже с вами пройдусь, — сказала Эвви и приобняла Дорис за плечи. — Так что с вами случилось, моя хорошая? Вас пытались ограбить?
— Нет. Просто… я… я… улица… там был серый кот, одноглазый… улица распахнулась… я это видела… они что-то такое сказали про Слепого Дудочника… надо найти Лонни!
Дорис понимала, что несет полную чушь — какой-то бессвязный бред, — но ничего не могла с собой поделать. И потом, сказала она Веттеру и Фарнхэму, наверное, это был не совсем бред, потому что мужчина и женщина вдруг напряглись и попятились прочь, как будто в ответ на вопрос «что случилось?» Дорис доверительно сообщила, что у нее бубонная чума.