Справедливости ради, надо сказать, что и нашим дурехам заезжие соколы понравились. Да и как не понравиться, если они обращались к ним на журчащем языке Данте, изобилующем мягкими и нежными переливами, к которым так неравнодушно девичье сердце? Привычные к грубоватой речи и мозолистым рукам местных парубков, эти, не избалованные лаской и комплиментами, прелестницы тоже немножко разомлели, хотя и держались достойно, в соответствии с установкой, полученной накануне на инструктаже в райкоме комсомола, где их учили не поддаваться соблазнам внешне притягательного, но гнилого изнутри «запада». Некоторые безоговорочно поверили заморским принцам, да и как было не поддаться огненному темпераменту южан?!

Итальянцев провожали следующим утром, как полагается, с военным оркестром, толпой восторженных одесситов, разноцветными ленточками и прочими атрибутами прощальных церемоний. На пирсе Дин увидел Наташу (сложно было не заметить статную блондинку в узких джинсах и обтягивающей блузке, подчеркивающих соблазнительность ее форм), которая с улыбкой на устах и слезинками в глазах провожала своего Лу, помахивая платочком в сторону готового к отплытию крейсера. Проследив ее взгляд, Дин увидел на палубе щуплую фигуру натовского морячка, который носился из стороны в сторону, посылая то ли просьбы, то ли проклятия небу. Его поведение явно не соответствовало морскому уставу. Поскольку оркестр играл громко, а толпа шумела, невозможно было понять, что кричал несчастный влюбленный. Да никто и не обращал особого внимания на происходящее. Дин же сразу догадался, куда так рвался Луиджи и куда его не пускали: тот всей душой стремился к своей возлюбленной, которая лучезарной улыбкой пыталась успокоить его, как бы говоря: «Не волнуйся так, любимый. Все будет хорошо!» Луиджи успокаиваться не хотел, всякий раз, вырываясь из цепких объятий сослуживцев, он подбегал как можно ближе к краю палубы и что-то кричал Наташеньке. Но вот произнесены последние речи, дан сигнал к отплытию, и красавец-крейсер стал потихоньку удаляться от причала, где стояла восхитительная русская женщина, способная своей красотой нанести военно-морским силам НАТО гораздо больший урон, чем мощь ракетных катеров.

Года через два Луиджи неожиданно позвонил Дину. Ссылаясь на прежнее знакомство, он просил о содействии и помощи. Оказывается, все это время он переписывался со своей пассией и теперь был полон решимости жениться на ней. Благо, развал Союза и последовавшие изменения политического устройства вновь образовавшихся государств, позволили ему добиться разрешения у своего начальства на этот брак. Но он, будучи не в курсе новых украинских и российских реалий, просил Дина о помощи. И тот его выручил, хотя для этого надо было бросить все дела, уехать в Одессу, помочь Наталье с оформлением всех необходимых документов для выезда в Италию. Со временем Луиджи, в том числе благодаря наличию русской жены, сделал карьеру в системе военно-морской разведки Италии, а затем и возглавил «русский отдел» в главной спецслужбе страны. Отслужив положенное, он вышел в отставку и устроился в частную структуру. Теперь пришла очередь Дина просить его о помощи. Правда, он не знал, чем точно сейчас занимается Луиджи, но был абсолютно уверен в том, что у «них», как и у «нас», отставных разведчиков не бывает.