– Ничего у тебя не получится, – сказал он без злости. Мягко освободился и снова пошел к дверям. – Я дал слово, и у меня уже почти не осталось времени.

– Тогда забери его обратно! – закричала она, и его поразил ее голос, в котором ужас смешался с яростью. – Я мало что помню про то, что было тогда, но я помню, что нас вовлекли в дела, из-за которых мы чуть не погибли, и по причинам, которые мы даже не могли понять. Ты заключил договор, ну так разорви его, Ральф! Лучше твоя честь, чем мое сердце!

– А как же ребенок? А как же Элен, раз уж на то пошло? Натали – это все, ради чего она живет. Разве Элен не заслуживает…

– Мне плевать, что она заслуживает! Что заслуживают они все! – закричала Луиза, а потом вдруг как-то разом сникла. – Нет, наверное, мне не плевать. Но как же мы, Ральф? Мы что, уже не в счет?! – Ее глаза, темные выразительные глаза умоляли его. Если смотреть в них слишком долго, можно забыть про все на свете, поэтому Ральф отвернулся.

– Я сделаю то, что должен. То, что я хочу сделать. Чтобы у Натали было то, что было и у меня, и у тебя – еще семьдесят лет жизни.

Луиза беспомощно посмотрела на Ральфа, но уже не пыталась его остановить. Вместо этого она расплакалась.

– Старый дурак! – прошептала она. – Старый упрямый дурак!

– Да, наверное, – сказал он и повернул ее лицом к себе. – Но я старый упрямый дурак, который держит свое слово. Пойдем со мной. Я очень хочу, чтобы ты пошла.

– Хорошо, Ральф. – Она с трудом слышала собственный голос, а ее кожа была холодной, как глина. – Что должно случиться с Натали?

– Ее должен сбить зеленый «форд седан». Если я не займу ее место, ее размажет по Харрис-авеню… на глазах у Элен.

По дороге к «Красному яблоку» (сначала Луиза отставала, потом ей пришлось догонять его, когда она поняла, что он не замедлит шаг) Ральф рассказал ей все, что помнил. Она тоже кое-что помнила о том, как они спускались под дерево, обожженное молнией, возле аэропорта – до сегодняшнего утра это воспоминание казалось ей дурным сном, – но ее не было рядом во время финальной схватки Ральфа с Атропосом. И теперь Ральф рассказал ей о случайной смерти, которой Атропос пригрозил Натали, если Ральф не перестанет ему мешать. Он рассказал ей, как заставил Клото с Лахесисом дать ему слово, что они не допустят, чтобы Атропос исполнил эту угрозу.

– Мне кажется… что решение принимали… очень близко к вершине этого сумасшедшего здания… этой Башни, о которой они говорили. Может быть… даже на самом верху. – Он буквально выдавливал из себя слова, и сердце, казалось, сейчас просто выскочит из груди, но Ральф подумал, что все это можно списать на быструю ходьбу и жаркий день. Он уже не боялся, его страх прошел. И этому очень способствовал разговор с Луизой.

Впереди уже показалось «Красное яблоко». Чуть подальше, на автобусной остановке, стояла миссис Перрин, как обычно, по стойке «смирно», словно солдат на параде. В руках она держала авоську, с которой обычно ходила за продуктами. Под крышей остановки, наверное, был тенек, но миссис Перрин никогда не искала легких путей. Даже в ярком солнечном свете Ральф видел ее чопорную серую ауру, которая была абсолютно такой же, как и тем вечером в 1993 году. Элен и Натали пока еще не было видно.