– А ты почему мне не переводишь?
В зале наступила гробовая тишина.
Через год, летом 1982-го, Брежнев и Гусак встретились последний раз. Леониду Ильичу оставалось жить несколько месяцев. В Москве, в Грановитой палате, Гусак поднялся и обратился с приветственным тостом к своему старшему собрату по партии. Неожиданно на полуслове Брежнев обратился к сидевшему рядом Тихонову: «Николай, ты почему не закусываешь?» Спросил громко, на весь зал. Гусак растерянно оборвал пламенный тост, старый старичок Тихонов съежился, да и все сидящие удивились неожиданной бесцеремонности Генсека. Гусак молча стоял, а Брежнев, словно они были только вдвоем с Тихоновым, зычно продолжал: «Это мне есть нельзя. А ты давай, Николай… Вот хоть семгу возьми».
Он уже и тогда, когда в 1978-м приезжал наставлять чехословацкого лидера, был плох, это замечали если не все, то многие. В посольство СССР в Чехословакии пришло немало писем, подобных этому: «Как вам не стыдно иметь такого руководителя? Вы выглядите жестокими людьми, эксплуатируя больного человека».
В задачу всех посольств входило собирать отклики из страны, где с визитом был Генеральный секретарь. Подобные письма, конечно, никуда из стен посольства не выходили, а в Москву отправляли другие отзывы – восторженные, пафосные. Организовать такую почту – дело нехитрое.
Зарубежные поездки
Чем дальше отступает то время, тем больше мне кажется: если бы Брежнев ушел с поста в середине семидесятых, он сохранил бы о себе хорошую память. Ведь все дурное, трагикомическое было связано с ним в последние шесть-семь лет его правления. Может быть, я наивен или субъективен. Может быть. Тем не менее ведь это же было при нём: введена пятидневная рабочая неделя, установлены пенсионные возрасты для мужчин и женщин (соответственно 60 и 55 лет), колхозникам стали платить деньги и так же, как и горожанам, назначили пенсии. Повышались зарплаты, снижались цены. Теперь говорят, что, мол, за счет расходов национальных богатств – золота, нефти, газа. Но ведь и освоение этих богатств в районах Сибири и Дальнего Востока широко началось именно во времена Брежнева – Уренгой, Надым, Сургут. В Европу потянулись трубопроводы. А ВАЗ, а КамАЗ, другие гиганты – тоже при нем. А космос, а мощные вооруженные силы, а ядерный потенциал? Мы были действительно сверхдержавой, с нами считались все.
В международных делах – договоры о противоракетной обороне (ОСВ-1, ОСВ-2), укрепление связей с ФРГ, Францией, США.
Конечно, после событий в Праге в августе 1968 года репутация страны оказалась крепко подмочена. Но уже в начале семидесятых снова наступила разрядка международной напряженности, главу советской державы снова приветствовали в разных странах мира, в том числе в США.
1969–1975 годы характеризовались самой активной внешнеполитической деятельностью Брежнева – поездки по стране, по Европе, визиты в Индию и США, встречи с главами государств, деловыми людьми, интеллигенцией. В этот период началось потепление в наших отношениях с Соединенными Штатами и странами, входящими в блок НАТО. Думаю, что это было концом «холодной войны». Встречи и беседы в верхах – с президентами США и главами европейских стран – показали, что можно вести мирный диалог, не бряцая оружием. В ту пору и были заложены основы для заключения в 1975 году мирного Хельсинкского соглашения по безопасности и сотрудничеству в Европе.