Дано что-то говорит, чего она не понимает, но его голос действует на нее успокаивающе. Интересно, где его мама с папой, живы ли они? Скорее всего, нет, иначе он не был бы здесь один.

Сигрид придвигается поближе к мальчику.

Но уже через минуту чувствует, что ей нужно в туалет. Как же сказать это по-английски? Может, Дано знает, где здесь туалет. Она смотрит на него, а затем четко произносит: «ТУАЛЕТ». К ее удивлению, он кивает и, робко улыбнувшись, осторожно берет ее за руку. Должно быть, она знает английский куда лучше, чем думала.

Они спускаются вниз и, обогнув прилавок, оказываются в комнате, в которой немного странно пахнет, прямо как в спальне родителей, когда они с мамой обнаружили… Нет, только не это. Сигрид резко обрывает себя и изо всех сил старается думать о чем-нибудь другом.

Комната оказывается кухней со столом и четырьмя стульями. На окне – раздвинутые занавески. Вдоль одной из стен – плита, холодильник и мойка. Напротив – две двери с табличками туалета, и Сигрид подходит к той, что приоткрыта. Пытается зажечь свет, но ничего не получается. Сигрид чуть от стыда не сгорает. Какая же я глупая! – сердито думает она. Еще не хватало, чтобы Дано посчитал ее маленькой, беспомощной девочкой, но, кажется, он ничего не заметил. Сигрид оставляет дверь немного приоткрытой, чтобы внутрь попадал свет. Снаружи слышно, как Дано открывает дверцы буфета и выдвигает ящики. Совсем как она сама играла когда-то дома, роясь в ящике для столовых приборов.

Сходив в туалет и безуспешно попытавшись смыть за собой, Сигрид возвращается на кухню. Она застает Дано роющимся в картонной коробке в углу – на кухонном столе уже лежат разложенными какие-то вещи. Он поднимает голову и ободряюще улыбается. Сигрид пытается улыбнуться в ответ, но ей по-прежнему не по себе от страха за маму, и вместо улыбки получается какая-то гримаса. Она краснеет.

Дано закрывает коробку. Кажется, он не нашел того, что искал. Его взгляд останавливается на чем-то позади нее. Она оборачивается. В углу за холодильником – неприметный металлический шкафчик. Он открыл его.

– Гляди-ка, – говорит он, вынимая и протягивая ей связку ключей.

– Картман! – вскрикивает она.

– Картман?

– Да, – кивает она.

– Ну, ладно, – с сомнением произносит он.

Сигрид улыбается. Она не уверена, что он понял ее шутку, но на секунду ей становится легче.

Дано берет лежащий рядом с мойкой для посуды пустой пластиковый пакет и начинает складывать в него все, что выложил перед этим на кухонный стол. Пара хлебных ножей, какая-то металлическая спиралька, похожая на ту, которой мама пользуется, чтобы откупоривать бутылки вина, и небольшой молоточек.

– Годдтохев, – произносит Дано; во всяком случае, Сигрид расслышала именно это.

Она не знает, что это значит. Может, он говорит, что им повезло, что здесь оказался пакет? На всякий случай она кивает.

Внезапно откуда-то снаружи доносится стук. Дано выхватывает из пакета один из хлебных ножей и прикладывает палец к губам, призывая молчать. Испуганная Сигрид кивает в ответ, но все же она надеется, что это просто ее мама вернулась. Мама и Аманда.