— Нет, Креол — это я. Ты мог бы выдумать ложь и поу­бедительнее.

— И я тоже Креол! Мы оба Креолы! Ты мой отец, я твой сын!

— Ты просто лжец. Мой сын был гораздо ниже ростом и уже в плечах. Я отлично его помню.

— Папа, меня не было три года. Я вырос.

— Да?.. Правда, что ли?.. И сколько же тебе сейчас лет?

— Восемнадцать.

Архимаг поднялся из-за стола и внимательно осмотрел сына со всех сторон. Лоб Креола-старшего пошёл морщи­нами, в глазах понемногу забрезжило узнавание.

А Креол-младший едва удерживался, чтобы не топнуть со всей силы ногой. Он всегда знал, что безразличен отцу, но раньше не понимал, до какой степени. Они не виделись всего три года — а родитель полностью забыл о самом его существовании!

— Хорошо, я согласен признать в тебе своего сына,— всё ещё с толикой сомнения произнёс Креол-старший.— Но как я припоминаю, ты должен сейчас находиться в го­роде Симурруме, постигать премудрости Искусства у... у...

— У магистра Халая Джи Беш.

— Вполне возможно. Мне нет дела до его имени. В лю­бом случае ты должен сейчас находиться там. Зачем ты явился сюда? У тебя должна быть по-настоящему веская причина, если ты посчитал возможным отвлечь меня от ра­боты.

— Началась война,— пожал плечами Креол.— Халая призвали в армию. Он отослал нас домой.

— Кого это «нас»?

— Меня и Шамшуддина,— мотнул головой в сторону

друга Креол.

— У меня что — два сына? — недоуменно моргнул Кре­ол-старший.— Нет, не может быть... или?..

— Он мой побратим,— неохотно произнёс Креол.— Мы смешали кровь... случайно, правда...

— В подробностях можешь не рассказывать,— остано­вил его отец.— Мне нет до этого никакого дела.

Воцарилось неловкое молчание. Креол-старший прошёлся по комнате, с явным недовольством поглядывая на назойливую молодёжь. Поразмышляв с полминуты, он кашлянул и спросил:

— Так, значит, вы намереваетесь какое-то время жить

здесь?

— Да. Это ведь и мой дом тоже.

— Верно, верно... Ну что ж, хорошо, можете оставаться здесь сколько пожелаете. Но вам придётся усвоить три пра­вила.

— Помню я твои правила...— устало отмахнулся Креол.

— Возможно. А твоему побратиму они тоже известны?

— Я внимательно слушаю тебя, почтенный абгаль,—

тихо произнёс Шамшуддин.

— Твой побратим воспитан гораздо лучше тебя,— нео­добрительно посмотрел на сына Креол-старший.— Такое впечатление, что ты воспитывался в гипару[2], а не во дворце нашего рода.

Креол растянул губы в кривой улыбке, но ничего не ска­зал. Отец несколько секунд пристально разглядывал от­прыска, а потом произнёс:

— Итак, первое: никакого шума. Если я услышу шум, я уничтожу его источник, не разбираясь, что это такое. Вто­рое: о своей кормёжке заботьтесь сами. О всех прочих по­требностях — тоже. У меня нет никакого желания возиться с несмышлёными отроками. Третье: в мои покои без край­ней нужды не заходить. Я не люблю, когда меня беспокоят во время работы.

—  Позволено ли мне будет спросить, какая может быть крайняя нужда? — почтительно спросил Шамшуддин.

— Пробуждение Ктулху. Если он начнёт ломать крепо­стную стену, тогда можете войти. Только постучаться не за­будьте. Вы поняли?