Этот маниф – из текста Элис Рахон 1942 г., где она описывает, как над городским горизонтом «появилась огромная акулья пасть, которая улыбалась, словно глупый ангел».

Это пескохальник. Пескохальник – странный зверь-маниф, явившийся на свет из картины «7 марта 1937–4 (Пескохальник)» работы необыкновенной Грейс Пэйлторп. Пэйлторп, ныне малоизвестная фигура, была описана Бретоном в 1936 году как «лучшая и самая подлинная сюрреалистка» из всех британских сюрреалистов (впрочем, эти слова представляли собой мимолетный комплимент с ноткой порицания). Во время Первой мировой войны она была военным врачом во Франции и впоследствии стала пионером британского психоанализа. Пэйлторп родилась в 1883 году и к живописи обратилась поздно, в возрасте пятидесяти двух лет, когда познакомилась с художником Рувимом Медниковым, который впоследствии стал ее сожителем (еще одно пересечение между мирами оккультизма и сюрреализма: они познакомились на вечеринке, организованной Виктором Нойбергом, сатанистом и одним из любовников Кроули). Пэйлторп и Медников были изгнаны из Лондонской сюрреалистической группы в 1940 году в ходе ядовитых распрей (Конрой Мэддокс назвал Пэйлторп «людоедкой»), но по духу ее работы явно оставались достаточно родственными сюрреализму, чтобы воплотиться в жизнь в Новом Париже после С-взрыва.

Бельфорский лев. Бельфорский лев – одна из иррационально усовершенствованных в 1933 году парижских достопримечательностей, но ни одно предложение из статьи не согласуется с описанием Тибо в точности. Каменные фигуры, сквозь которые он прошел, скорее всего, были беженцами из раздела «Бельфорский лев» романа-коллажа Макса Эрнста «Неделя доброты» («Une semaine de bonté»).

Статуей свободы. Полуживая замена подлинной Статуи свободы в Люксембургском саду явилась с гротескного коллажа, созданного в 1934 году чешским сюрреалистом Йинджихом Штирски.

где раньше был Дворец правосудия… опилки сыплются из окон и дверей Сент-Шапель. Форма, которую Дворец правосудия принял в Новом Париже, представляет собой комбинацию «иррациональных усовершенствований», предложенных Бенжаменом Пере, который хотел заменить его на бассейн, и Андре Бретоном, который хотел заменить его на огромное граффити, видимое с самолета, пролетающего над бывшим дворцом. Наполнить Сент-Шапель опилками предложил Тристан Тцара.

Приземистые квадратные башни по обе стороны от его блистающего, как солнце, центрального окна. Две башни Нотр-Дама в Новом Париже были иррационально усовершенствованы в соответствии с предложением Бретона: он хотел заменить их стеклянными контейнерами, полными крови и спермы. Почему кровь оказалась смесью уксуса с кровью и почему башни стали силосными, а не гигантскими бутылками, как предлагал Бретон, Тибо, по его словам, понятия не имел.

Громадные, китчевые, старомодные мраморные изваяния Арно Брекера. Йозеф Торак и Арно Брекер, австро-немецкий и немецкий скульпторы, чье творчество считалось «официально» нацистским, специализировались в создании грандиозных и зловещих статуй в арийском стиле, которые должны были являть собой противоположность «дегенеративному», в особенности «еврейскому» искусству.