— Понятно, — ответил я и сделал глоток кофе.

— Значит, на Адама работаешь? — спросил он, весь разговор вёлся на полутонах, Макс тем временем громко рассказывал какую-то историю, отвлекая сокамерников от нашего разговора с Хлыстом.

— А что такого? — спросил я.

— Это ты у меня спрашиваешь? — хитро прищурился Хлыст.

— Ну просто ты так спросил, — покрутил я рукой в воздухе.

— Ты хоть знаешь, кто он такой? — внимательно посмотрел он на меня.

— Понятно, — я решил больше не играть в простака. — Да, я знаю, кто он, вопрос в другом, откуда ты это знаешь?

— А ты догадайся, — усмехнулся тот. — Молодой был и глупый, вот и связал себя по рукам и ногам.

— Ты вор в законе? — прямо спросил я.

— Это многое объясняет, не так ли? — ответил Хлыст. — А иначе зачем мне было с ним связываться?

— Когда приходит твой срок? — спросил я.

— Так вот, значит, что ты за курьер? — усмехнулся тот.

— Странный у нас диалог, не находишь? — усмехнулся я. — Состоит из одних вопросов, но мы друг друга понимаем.

— Ха-ха-ха, — тихо посмеялся тот. — Действительно, странный разговор. Моего срока ты не дождёшься.

— Вот как? — удивился я. — Ты что, попросил себе вечную жизнь?

— Нет, я откупился, — вдруг ответил он.

Моё сердце быстро заколотилось! Значит, есть шанс и можно спасти Оксану. Нужно срочно выяснить, как он это сделал.

— Как такое возможно? — забыв об осторожности, спросил я прямо в лоб.

— Эй, Хлыст, рассуди нас, — позвал того Виктор, прервав нашу беседу. Я готов был ему голову разбить и потом ещё минут двадцать труп пинать.

— Что там у вас? — Хлыст встал со своего места, так и не ответив на мой вопрос.

Я даже не слышал, в чём там дело, во мне всё кипело внутри. Я хотел знать КАК?

Больше возможности пообщаться нам не предоставили. На утро Хлыста увели на допрос, но в камеру его больше не вернули. Я допытывался у Виктора, куда его дели. После того, как он получил какую-то записку, тот объявил себя старшим в камере и сказал, что Хлыст пошёл на этап.

То, что вора отправили в зону, я понял, но мне нужно было знать в какую, где он будет отбывать срок и можно ли с ним как-то связаться? На все мои вопросы Виктор отвечал неопределённо или отмалчивался вовсе. А в конце концов предупредил, что разобьёт мне рожу, если ещё раз спрошу.

Неделя в изоляторе тянулась, как резиновая. Зная, что есть выход из ситуации, я готов был на что угодно, лишь бы выбраться поскорей. Трижды за это время я был на допросе у Перова. Тот доставал меня одними и теми же вопросами. Как, да почему, да с какой стати. На всё это у меня уже имелись готовые ответы, и в итоге следствие не сдвинулось в моём направлении ни на шаг. Естественно, суд разрешил выпустить меня на свободу за недостатком улик. Ксенофортов пообещал, что сделает всё возможное, чтобы убрать моё имя из дела навсегда. Мы пожали друг другу руки и разошлись каждый по своим делам.

Вот что странно, первым делом я позвонил Валере, хотя должен был набрать Оксану. Но мне необходимо было довести клиента до логического финала. Время — его осталось не так много. Как только Валера пообещал подъехать за мной, я тут же перезвонил ей.