- Значит, я так понимаю, свои полки Иргония отзывает, - уточнил Олег.

Ре,Колв, с заметным удовольствием, опрокинул в себя наполовину заполненную рюмочку кальвадоса и, задержав духание, кивнул.

- У нас нет выхода. Аргон и Герония уже отозвали послов. Эти королевства давно бы поделили между собой наш Клин, но их растинцы сдерживали, а сейчас..., - герцог слегка пристукнул рукой по столу.

Олег, в принципе, уже понял сложившийся от него на юге расклад. 

Когда-то, молодая королева, овдовев и оставшись с новорожденным ребёнком на руках, остро нуждалась в друзьях, способных оградить от посягательств на её власть со стороны крупных владетелей королевства и двоюродных братьев мужа. И таких друзей она нашла в лице растинских торговых магнатов. 

Благодаря своим огромным деньгам, они смогли подкупить, перекупить, перессорить всех жаждущих власти аристократов и стравить их между собой, а затем помогли королеве добить немногочисленных победителей.

Когда голова Гнея Бирмана, шурина королевы, скатилась с плахи, ни один аристократ больше не мог оспаривать её право на власть.

Королева не была дурой и прекрасно понимала, что за всё приходится платить. И она платила, отдавая пришлым торгашам самые доходные места, назначая растинцев откупщиками и управляющими в конфискованные у бунтовщиков владения, из которых те выжимали последние соки.

 И, если не пытаться выгораживать Иргонию, то её, в общем-то, всё устраивало, потому что растинцы, набивая себе карманы, не забывали и про карман королевский.

Отношения между друзьями стали портиться, когда с королевства были сняты все сливки и вытоплен весь жирок, накопленный в предыдущие царствования.

Нет, доходы республиканцев не сократились, даже выросли, а вот королевской казне с каждым годом доставалось всё меньше и меньше.

Но это был всё же мир средневековья, мир, где в открытом противостоянии меч побеждал кошелёк. 

Достаточно было бы королеве напрямую открыто обратиться к владетелям и благородным, как нашлись бы тысячи мечей, готовых обрушиться на зарвавшихся купчишек. Но Иргония долго не решалась это сделать. 

Республика ведь умудрилась подмять под себя не только Бирман, но и находящееся восточней него королевство Геронию, и юго-восточней - королевства Аргон и Отан, и южные баронства Винора, находящиеся на севере. 

Только находящееся на западе за  рекой Ирмень королевство Фларгия было свободно от влияния растинцев, но проиграв за последние десять лет две тяжёлые войны Республике, Фларгия не готова была идти на новый конфликт.

По-сути, решившись на конфликт с Республикой, Бирман получал врагов, практически, со всех сторон. К тому же, врагов старых, распри с которыми потому и были отложены, что все королевства находились под одним управлением.

Наверное, Иргония бы не решилась на разрыв с Республикой, предпочтя спокойно дожить до старости, лишь играя роль властительницы. 

Но тут появился молодой барон и маг, который не только вернул ей её лучшие годы зрелой красоты, но и предложил союз, который, как минимум, рвал ещё одно звено окружения - на севере.