— Я прекрасно осознаю и последствия исполнения приказа: не найдя свою принцессу, вы попросту отдадите своему Гаудани меня!

— Возможно, — он улыбнулся, словно услышал что-то смешное, я упрямо посмотрела на него:

— Так что предпочитаю остаться в своем мире нищей и безработной, чем рисковать быть отданной какому-то старику в средневековье.

— При чем тут старик, — поморщился граф, — Мэссэр Гаудани — достаточно молодой привлекательный мужчина, и, вполне возможно, он вам понравится… вот, взгляните!

Я с любопытством взяла медальон в руки, машинально отметив, что он такой же, как и медальон с изображением принцессы, только на этот раз с темного камня на меня смотрел весьма привлекательный мужчина. Темные достаточно коротко стриженные волосы падали на высокий лоб, брови, про которые обычно говорят «вразлет», ярко-синие глаза, нос простоват, но отнюдь на портил его обладателя, а лишь придавал какой-то особый шарм, губы были слегка тонковаты, а на подбородке виднелась ямочка. Я в который раз поразилась мастерству, с которым художник нарисовал портрет (если помнить, что портрет — изображение, то надо подбирать другой глагол).

— Портрет написан год назад, сразу после избрания его Советом десяти, так что, как видите, он в расцвете сил…

— Я смотрю порода уличных сводников живет и ныне[3]! — вспомнила я своего любимого автора.

— Я все же вас не на бал к сатане зову, — меланхолично отозвался Рой. Я с уважением посмотрела на него:

— Надо же! И это вы читали?

— Читал. Поговорим о литературе или вернемся к делу?

— К делу? Я не собираюсь участвовать в этом… — я пощелкала пальцами, подбирая нужные слова, — балагане.

— Скорее, карнавале, — поправил меня мой незваный гость.

— Что?

— Карнавал — когда люди надевают маски.

— Я знаю, что такое карнавал! В конце там обычно маски снимают! Что я буду делать, если кто-нибудь узнает, что я — не эта ваша…

— Карисса, — подсказал Рой.

— Вот именно! Я даже имени ее запомнить не могу! Все сразу заподозрят обман!

— Не волнуйтесь, я изготовлю вам амулет.

— Нет. И давайте оставим эту тему! — я разлила кофе и придвинула ему чашку. Рой благодарно кивнул, сделал насколько глотков, и вновь посмотрел на меня:

— Возможно, нам удастся прийти к компромиссу?

— Хотите меня купить?

— Скорее, соблазнить, — его улыбка вышла очень кривой, — хотя по этой части у нас больше мессэр Гаудани…

— Вот и его и соблазняйте! — я не собиралась сдаваться. Рой рассмеялся:

— Я не думаю, что мне это удастся, а вот вам…

Он выразительно посмотрел на мою грудь, и я невольно скрестила руки.

— Немедленно прекратите эти намеки! — потребовала я, — я не собираюсь ни соблазнять этого вашего… Гудинни.

— Гаудани, — поправил меня он.

— Какая разница, так вот: я не собираюсь ни его соблазнять, ни выходить за него замуж! Завтра я наконец напишу заявление об уходе и поеду на дачу к огурцам!

— И что потом? — усмехнулся он, — Когда запал праведного негодования пройдет? С чем вы останетесь? С гордостью? Вы сможете прожить, питаясь только ею?

— Почему только ею? — слабо возразила я, прекрасно понимая, что граф сейчас озвучивает мои мысли.