– Это не ночная рубашка, а халат, – вновь повторила я и промокнула рану на голове своего нового знакомого.

– А у тебя у самой губа разбита. Ты в какой-то переплёт, что ли, попала? Если не хочешь, не отвечай.

– Не хочу.

Пока мы ждали «скорую», лежавший на траве мужчина сделал несколько звонков, грозно повторяя одно и то же, что ему перерезали тормозные шланги и как только он оклемается, то уроет всех к чёртовой матери. Когда он пытался повысить голос, то тут же хватался за голову и морщился от боли.

– Было бы лучше, если бы ты сейчас не нервничал, – старалась убедить его я, видя как в нём нарастает агрессия. – Пусть тебя врачи посмотрят. А можно я с твоего телефона позвоню?

– Никаких проблем. Позвони.

Я тут же набрала Ленкин номер и, как только она сняла трубку, взволнованно заговорила:

– Леночка, ты меня, наверное, уже потеряла.

– Алинка, потеряла – это слишком мягко сказано, – не поверила своим ушам Ленка. – Между прочим и не только я. Тебя уже на работе обыскались. Что случилось? У тебя телефон недоступен. Тебя нигде нет. Я уже не знала, что и думать.

– Не волнуйся. Со мной всё в порядке, – попыталась успокоить я подругу.

– Ну почему ты не могла раньше мне позвонить?

– У меня не было возможности.

– Ну ты даёшь.

– Я тебе позже всё объясню.

– Ты только больше так не пропадай, а то прямо страшно за тебя становится. Ты с кем? Где?

– Лена, я звоню не со своего телефона. Я скоро тебе всё расскажу.

Отдав Игорю мобильник, я посмотрела на парочку подъезжающих к нам джипов и удивлённо спросила:

– Кто это?

– Это мои ребята. Я им позвонил и велел срочно к нам ехать, а то в ожидании «скорой» можно сойти с ума.

Через несколько минут прибыла «скорая». Игорю перевязали голову и сделали обезболивающий укол. От госпитализации он сразу отказался и, услышав, что ничего особо страшного у него нет, достал из кармана сигарету и закурил вопреки уговорам врачей, утверждавших, что ему требуется постельный режим.

– Да что ж мне теперь, не курить, что ли? – Возмущению Игоря не было предела.

– Вам не только курить нельзя, но и лежать надо, – укоризненно замечали медики.

– На том свете все отлежимся, а пока живём, нужно двигаться. Движение – это жизнь.

– Игорь, можно я доеду с тобой до Москвы? – на всякий случай спросила я, когда он подошёл к одному из джипов.

– Алин, ну понятное дело, я тебя здесь в лесу в одной ночной рубашке не оставлю, – изумлённо ответил он.

– Это халат, а не ночная рубашка, – в который раз поправила я его.

– Садись в машину. Я тебя слишком долго искал, чтобы взять вот так и отпустить.

Не обратив внимания на последнюю фразу, я села в джип и устало откинула голову к окну. Игорь сел рядом и скомандовал:

– Едем в Москву. Со службой охраны уже созвонились?

– Созвонились. Сейчас Макс плёнку просматривает, может увидит кого постороннего у дома.

– В том-то и дело, что посторонний на охраняемую территорию не пройдёт. Это сделал кто-то из своих. Кого-то купили. Немедленно найдите предателя, а я уж с ним сам разберусь. Чтобы в кратчайшее время выяснили, кто эта продажная тварь.

– Игорь, этим уже занимаются, – сказал сидящий впереди мужчина.