В это время открылась дверь, и атмосфера в баре сразу изменилась: чувствовалось, что вокруг разливается напряжение и злоба. Прикусив губу, я заметила, как насторожился Джекс, и повернулась.
О нет.
Вернулся тот отморозок Мак, и на этот раз не один. С ним был такой же здоровый и жуткий тип. Они посмотрели на столик Риса, а затем взгляд Мака упал на меня.
Он мерзко улыбнулся.
Мой желудок сжался в комок.
– Тебе здесь не рады, – раздался голос Джекса.
Оглянувшись, я увидела, что он так сильно сжал зубы, что его подбородком можно было пробивать стены.
– Господи, – пробормотала Рокси.
Приятель Мака злобно ухмыльнулся, и у меня по спине пробежали мурашки.
– Я и не собираюсь задерживаться, – сказал Мак, не сводя с меня глаз. – Мне просто нужно кое-что передать. И я чертовски рад это сделать.
Джекс заслонил меня собой.
– Мак, мне дважды насрать на это. Проваливай ко всем чертям, пока я тебя не вышвырнул, – произнес он.
Ого.
Темные глаза Мака стали как кремень, как куски обсидиана.
– Я тебе уже один раз говорил, а теперь скажу дважды: ты не понимаешь, на кого нарвался.
– Я прекрасно понимаю, на кого нарвался, – ответил Джекс, облокотившись на стойку. Его голос был низок и устрашающе спокоен, как око тайфуна. – На ничтожество.
Казалось, Мак хочет что-то сказать, но его приятель переступил с ноги на ногу, и Мак тоже подвинулся, чтобы разглядеть меня за крепким телом Джекса.
– Исайе нужно поговорить с твоей мамашей. Как и на прошлой неделе.
Что еще за Исайя?
– Это не ее проблемы, – заметил Джекс.
– Она у своей мамаши на побегушках, а раз мамаша куда-то слиняла, пусть найдет ее и заставит поговорить с Исайей, – бросил Мак.
У мамаши на побегушках? Какого…
Собравшиеся за столиком копы уже повернулись к нам. Если этот Исайя искал маму, вряд ли он был в ладах с законом. Так что Мак с приятелем явно прогадали, объявив это на глазах у целой группы полицейских.
– У нее неделя, – предупредил Мак, пятясь к двери. – Потом у Исайи кончится терпение.
Не успела я и слова сказать, как Мак с приятелем уже выскочили на улицу. Мое сердце колотилось как сумасшедшее. Джекс играл желваками.
– Кто такой Исайя? – спросила я, когда он повернулся ко мне. – Какой-то амиш-мафиози?
Лицо Джекса стало чуть менее напряженным, губы изогнулись в улыбке. Взгляд его карих глаз немного смягчился.
– Не совсем. Но близко.
О нет. Мне это вовсе не нравилось.
– Что происходит? – Рис подошел к стойке и посмотрел на Джекса.
– Исайя ищет Мону, – ответил Джекс.
Я взглянула на Рокси, удивившись, что она не сбежала и не притворилась жутко занятой.
– Я не знаю ни кто такой Исайя, ни где искать маму, – вздохнула я, чувствуя, что мне просто необходимо это озвучить.
– Знаю, – спокойно сказал Джекс. – И Рис тоже это знает.
Его друг коп посмотрел на меня.
– Уверена, что хочешь здесь остаться? – спросил он.
Я открыла было рот, но Джекс меня опередил.
– Тут нет вопросов. Она остается.
Наши взгляды встретились. Я удивилась, что парень так сказал. С одной стороны, я обрадовалась, что мне не придется искать какие-то вразумительные объяснения. С другой… Что ж, пожалуй, другой стороны здесь не было.