Форд прыгнул вперед, одной рукой схватив запястье Кэти, а другой отталкивая Силлу. Он почувствовал легкий укол в руку, похожий на укус пчелы, и вырвал пистолет из руки Кэти.

— Форд! Слава богу! — Кэти протянула к нему руки. — Она сошла с ума. Я не знаю, что случилось. Не знаю, что на нее нашло. У нее был пистолет, и я попыталась…

— Заткнись! — сухо и отчетливо произнес он. — Попробуй пошевелиться, и, клянусь богом, я первый раз в жизни ударю женщину. Спок, прекрати! И это тебе тоже зачтется, — прибавил он, обращаясь к Кэти. — Так что заткнись, — он направил на нее пистолет и шагнул к Силле. — Или я за себя не отвечаю. Силла. Силла.

Он проверил, не ранена ли она, затем поднял ей веко, а Спок стал лихорадочно облизывать ей лицо.

— Очнись, — он похлопал ее по щекам. — Только попробуй еще раз пошевелиться, — предупредил он Кэти голосом, который сам едва узнал. — Только попробуй. Силла! — Он еще раз ударил ее по щеке, на этот раз сильнее, и увидел, как задрожали ее веки. — Сядь. Очнись. — Одной рукой он помог ей сесть. — Я звоню в «Скорую» и в полицию. Все в порядке. Ты меня слышишь?

— Секонал, — с трудом произнесла она и обхватила себя одной рукой. А потом решительно сунула два пальца в рот.

Позже, когда все закончилось, Силла сидела под синим зонтом. Весна прошла, и лето скоро пройдет, думала она. Она будет здесь, когда листья изменят свой цвет и золотом рассыплются по склонам гор. Когда выпадет первый снег — и когда последний. Она будет здесь, думала Силла, весной, которая придет, и все остальные весны, все времена года.

Она будет дома. С Фордом. И со Споком. Ее героями.

— Ты все еще бледная, — сказал он. — Может, лучше было прилечь, а не дышать свежим воздухом.

— Ты тоже бледный, — возразила она. — Ты ведь был ранен.

Он посмотрел на свою перевязанную руку. Поцарапан — более точное определение.

— Да. В конце концов, это круто. Я получил ранение, ворвавшись — опять чуть-чуть опоздав, — чтобы спасти любовь всей своей жизни, прежде чем она спасла себя сама.

— Ты меня спас. Я проиграла. Я расколола ее, — добавила она и пошевелила пальцами. — Но у меня закончились силы. Ты и Спок — храбрая собачка, — она наклонилась, чтобы поцеловать пса, — вы спасли мне жизнь. Теперь вы должны поддерживать ее.

— Именно этим я и собираюсь заняться, — он взял ее за руку. — Я чуть не ошибся домом. Вот что, Силла. Никаких двух домов. Я чуть не ошибся домом. И тогда я мог опоздать.

— Ты все понял, и ты пришел за мной. Можешь рисовать любых героев, каких захочешь. Но мой герой — это ты.

— Герой, богиня-воительница и суперсобака. Нам очень везет, тебе и мне.

— Думаю, да, Форд. Мне так жаль, так жаль Брайана.

— Мы поможем ему пережить это. Мы найдем способ помочь ему.

— Все эти годы она помнила о предательстве. И не могла вынести того, что я сюда приехала. В каком-то смысле этот дом был символом для нас обеих, — она внимательно посмотрела на него — на свой красивый дом, сияющий свежей краской, с блестящими в лучах утреннего солнца окнами.

— Мне нужно было его возродить, а ей нужно было видеть, как он умирает. Каждая новая доска, каждый мазок краски были для нее как пощечина. А праздник? Можешь себе представить, как это грызло ее? Музыка и смех, еда и напитки. И разговоры о свадьбе. Разве она могла это вынести?