Высказывал ей все, что накопилось, испытывая от этого какое-то сладкое и одновременно мучительное удовольствие.
А Веру он любил. Она ведь ни при чем, она тогда совсем девчонкой была и в коварные замыслы матери не посвящалась. Да, в юности она была не то чтобы уродиной, то какой-то такой… Неинтересной. Без изюминки.
Мужики на нее не заглядывались, и тетка страшно боялась, что дочка засидится в девках. Однако же ничего, нашелся и на нее желающий, да и Вера, как оказалось, относилась к тому типу представительниц прекрасного пола, которые из некрасивых девушек как-то незаметно превращаются в очаровательных женщин, стильных, элегантных. Старая сволочь тетка, правда, этой радости уже не застала, померла восемь лет назад, а замуж Вера вышла совсем недавно. Даже странно вспоминать, что было время, когда Игорь считал дурнушку Веру красавицей. А все тетка, все она, стерва, внушала ему, что он никуда не годный уродец, а Верочка чудо как хороша. Пришло время, и он прозрел, он все понял про тетку, про ее желание полностью подчинить его себе, привязать к своей юбке, заставить в рот ей заглядывать.
Родители Игоря погибли в авиакатастрофе, когда ему было всего девять лет. В их огромную квартиру из крошечной однокомнатной в хрущевке немедленно переехала тетя Аня, сестра матери, со своей пятнадцатилетней дочкой Верочкой. Тетя Аня оформила опекунство как ближайшая родственница. Соль же вся была в том, что и отец Игоря, и его мать трудились в сфере торговли и наворовали столько, что хватило бы на три жизни.
И не абы какой, а роскошной и благоустроенной. А поскольку происходило это все в семидесятые годы, наворованные ценности хранились не в сберкассе и не в виде недвижимости (квартира и дача не в счет), а дома в многочисленных кубышках, в виде как денежных купюр, так и ювелирных изделий. То есть никаких проблем с вступлением в наследство не возникало, тетка и ее дочь жили в квартире, принадлежащей теперь Игорю, пользовались его дачей и потихоньку тратили то, что было спрятано в тайниках. Вернее, тратила одна тетка, Вера ничего не знала, Игорь был в этом уверен. А может, и знала… Да нет, скорее всего, не знала, и она, и маленький Игорь не задавались вопросами, откуда у тети Ани деньги на обновки, отнюдь не дешевые, они верили всему, что им говорилось. А говорилось, что тетя работает в стройтресте (как и было на самом деле) и регулярно получает премии и прогрессивки немереных размеров (а вот это уже было ложью, но доказать ее мог бы только следователь прокуратуры, а отнюдь не юная девушка и подросток).
С самого начала тетя Аня взялась за обработку племянника. И ничего-то он не знает, и ничего-то не умеет, и никчемный он, и уродливый, и постоять за себя не может, и вообще без тети Ани, без ее помощи, поддержки и, главное, мудрых ее советов, он пропадет. Тетя теперь самый близкий его родственник, и он должен ее любить, почитать и беспрекословно слушаться.
Игорь слушался. Делал вид, что любил и почитал, хотя на самом деле тетку терпеть не мог. Но успеха в своем деле она, безусловно, достигла: Игорь свято уверовал в то, что он никчемный, слабый, безвольный, уродливый, глупый и не может за себя постоять. Очнулся он примерно за три-четыре года до теткиной смерти, когда случайно обнаружил родительские деньги и ценности, о которых до той поры и ведать не ведал. Был уверен, что живут они на теткину и Верочкину зарплату да на пенсию, которую государство выплачивало ему в связи с потерей кормильца. А сначала-то и Верочкиной зарплаты не было, пока она еще училась… Потом, когда ему исполнилось восемнадцать, пенсию выплачивать прекратили, но Игоря как раз в это время забрали в армию. Вот тут-то тетка, видно, и развернулась, почувствовала себя на воле. А Игорь возьми и приедь в отпуск без предупреждения. Явился он днем, когда тетя Аня и Вера были еще на работе, быстро принял душ и полез в шкаф за чистой одеждой.