– Идиот.

– В целом согласен, но ведь благодаря его идиотизму мы узнали друг друга.

– Тебе нужно держаться от меня подальше.

– Теперь поздно.

– Да, теперь поздно.

Маленькая рыжая девушка произнесла фразу тоном опытной, многое повидавшей женщины. Тоном, который абсолютно не сочетался с её внешностью.

Дагни, казалось, застыла между юностью и молодостью, не решаясь или не желая подчиниться законам времени. Наполовину женщина, наполовину девочка… Фигура хрупкая, ломкая, но при этом – неожиданно большая, развитая грудь. Маленькое лицо, на котором она с лёгкостью создавала по-детски наивное выражение, и усталый взгляд глаз, которые слишком многое видели.

И украшения…

Как выяснилось, Дагни носила множество колец, соединенных тончайшей золотой цепочкой. Простых колец, без камней, зато покрытых чернёной арабской вязью. Кольца блестели на всех пальцах девушки, в обоих ушах – по три в каждом, в правой ноздре и в левом соске. Золотые кольца и цепь опутали рыжую загадочной сетью, и наёмник понимал, что видит не украшения, а артефакт. Красивый артефакт, вживлённый в тело девушки.

– Ты не смог бы их снять, – тихо сказала Дагни, перехватив взгляд Артёма. – Кольца останутся на мне до самой смерти.

– Это был твой выбор?

– Какая теперь разница?

– Огромная.

– Всё в прошлом.

– Прошлое создаёт будущее, – жёстко произнес Артём. И повторил: – Это был твой выбор?

– У меня никогда не было выбора, – взорвалась девушка и на этот раз всё-таки расплескала кофе. Сначала расплескала, а затем и вовсе швырнула кружку на пол. – У меня не было выбора с того самого момента, как я родилась… С того самого момента, как меня зачали, у меня не было выбора! Мне его не дали! Не дали! Мое будущее было определено в тот миг, когда я родилась такой, какая есть. С этого момента всё было предопределено, и я ждала, когда ко мне придут и скажут: «Пора». Я не понимала этого, но жила лишь до этого момента, а дальше… Дальше всё рухнуло, и теперь я называю жизнью совсем другое существование, не то, о котором мечтала… Ты спрашивал, доводилось ли мне кого-нибудь спасать? Нет. НЕТ! Постоянно, день за днём, неделя за неделей, я только и делаю, что убиваю. Если я кому-то оставляю жизнь, то лишь потому, что мне это выгодно, а потом всё равно её забираю. И ты – первый… Ты первый… Ты… – Дагни уткнулась в колени, спряталась за сложенными руками и всхлипнула: – Я не знаю, что делать?.. Не знаю…

У Артёма было два варианта дальнейших действий. Первый: перебраться на диван, положить руку на вздрагивающие плечи девушки и попытаться её успокоить. Но, зная себя, наёмник догадывался, к чему это может привести. Поэтому он вздохнул, поднял брошенную кружку и вышел на кухню, предоставляя Дагни возможность успокоиться самостоятельно.

Постоял у окна, бездумно разглядывая соседние дома, затем достал телефон и набрал номер напарника.

– Наконец-то, – проворчал Кортес. – А то я уже начал волноваться.

– Ты? – удивился Артём.

– Ладно, не стал, – благодушно признался старший наёмник. – Но ты слишком долго молчал.

– Телефон был отключён.

– Прячешься? – Тон Кортеса остался спокойным, даже чуть расслабленным, но Артём понял, что напарник насторожился.