– Да ты лучше дальше прочти, – уже углубился в следующую страницу Том. – Здорово она, мэм, здесь тебя пришпилила.

– Где? – уставилась на следующую страницу дневника Фан и прочла:

«Сомневаюсь, что мы можем по-прежнему оставаться друзьями с Фан после того, как она солгала отцу, а я отказалась в этом ее поддерживать. Раньше она казалась мне очень хорошей, а теперь вот прямо не знаю, что о ней и подумать. По-моему, она стала совсем не такой, как когда я ее полюбила и с ней подружилась. Твердит мне все время про вежливость, но со мной ведет себя не очень-то вежливо и совсем не по-доброму. Постоянно мне тыкает, что я слишком странная и провинциальная. Наверное, так и есть. Но разве же это повод смеяться над одеждой девушки, которая беднее ее? А хорошо ли пригласить такую девушку к себе в гости, а потом скрывать ее от своих подруг, потому что она не такая модная, как они? Я ведь прекрасно все вижу, поэтому и сама уже не могу относиться к ней как прежде. Давно бы вовсе домой уехала, если бы не опасалась, что мистеру Шоу и бабушке это покажется неблагодарным с моей стороны. Они-то не виноваты, и я к ним успела привязаться, пока здесь живу».

– Ну что, мисс Фан, получила? – с откровенной издевкой осведомился у сестры Том, наслаждаясь ее смущением и вместе с тем немного стыдясь, что они влезли в дневник, который Полли старательно прятала от посторонних глаз. – Ну все. Клади-ка это на место, и пошли.

– Подожди. Вот еще только это прочту, – растерянно пробормотала Фан, ткнув пальцем в страницу, где чернила в нескольких местах расплылись, похоже, из-за того, что на них капали слезы.

«Воскресенье.

Очень раннее утро. Все еще спят. В доме тихо. Никто не мешает, и я могу спокойно подумать о том, что чувствовала в последние несколько дней, когда мне было так плохо, что даже писать не могла.

Мое пребывание здесь подходит к концу, и я даже рада, ибо многое в этой семье очень меня тревожит. Мне тут не к кому обратиться за помощью в те моменты, когда сама чувствую, что поступаю как-то не так. Прежде я немного завидовала Фанни, но теперь – совсем нет. Конечно же, мне бы тоже хотелось иметь много денег. Так ведь приятно покупать красивые и хорошие вещи. Но разве купишь за деньги добрые и доверительные отношения с родителями, которые есть у меня? А как раз это у Фанни вовсе отсутствует. Отца своего она боится, а мамой вертит как хочет…

Перечитала сейчас свой дневник, и мне сделалось не по себе. Слишком уж много плохого я здесь написала о некоторых из тех, у кого гощу. Не очень-то это по-доброму. Наверное, лучше бы вырвать все эти листки из альбома. Я бы именно так и сделала, если бы не дала обещание маме записывать все, что меня тревожит и смущает, чтобы потом мы с ней вместе это прочли и обсудили.

И еще я сейчас вдруг подумала: а не моя ли собственная вина, что Фанни и Том ко мне так относятся? Была ли я с ними сама достаточно терпелива? Вела ли себя приятно для них? Попробую за то время, которое еще здесь пробуду, это исправить. Пусть я всего лишь провинциальная и старомодная девочка, но мне же все-таки хочется нравиться им».