С одной стороны, ты - больше не твое старое "я"; с другой, впервые, ты - твое подлинное "я". Старое ушло, и теперь появилось новое. Старое было мертвым; новое принадлежит вечному, новое принадлежит бессмертному.

Именно из-за этого опыта пророки Упанишад объявили людей амритасья путра - "сынами и дочерьми бессмертия".

До тех пор пока ты не узнаешь самого себя как бессмертное существо, часть целого, ты будешь оставаться в страхе смерти. Страх смерти есть просто потому, что ты не осознаешь вечного источника жизни. Как только ты осознаешь вечность своего существа, смерть становится величайшей в существовании ложью. Смерть никогда не случалась, никогда не случается, никогда не случится, потому что то, что есть, остается всегда - в разных формах, на разных уровнях, но нет никакого перерыва в продолжительности. Вечность в прошлом и вечность в будущем - принадлежат тебе. И настоящее становится точкой встречи двух вечностей: одной, направленной в прошлое, и другой, направленной в будущее.

Память об одиночестве должна быть не только в уме; каждый фибр твоего существа, каждая клетка твоего тела должна его помнить - не как слово, но как глубокое чувство. Забыть самого себя - грех, единственный из всех возможных, а помнить себя - единственная добродетель.

Гаутама Будда подчеркивал одно-единственное слово, постоянно, сорок два года, утром и вечером; это слово саммасати - оно значит "правильное вспоминание". Ты помнишь многие вещи - ты можешь стать Британской Энциклопедией; твой ум способен запомнить все библиотеки в мире - но это неправильное вспоминание. Есть лишь одно правильное вспоминание - в то мгновение, когда ты вспоминаешь себя.

Гаутама Будда иллюстрировал это древней историей о львице, которая прыгала с одного холма на другой, и между двумя холмами проходило стадо овец. Львица была беременна и родила в прыжке. Ее львенок упал в стадо, и стадо вырастило его, и естественно, он стал считать себя овцой. Немного странно было, что он был такой большой, такой ни на кого не похожий - но, может быть, он был уродом природы. Его воспитали вегетарианцем.

Он вырос, и однажды старый лев в поисках пищи приблизился к овечьему стаду - и не мог поверить своим глазам. Среди овец он увидел молодого льва во всем великолепии, и овцы его не боялись. Он забыл о еде; он погнался за стадом овец... и это было более и более странно, потому что молодой лев тоже побежал вместе со стадом. В конце концов он поймал молодого льва. Тот плакал и рыдал, и говорил ему:

- Пожалуйста, позволь мне вернуться к моим сородичам!

Но старый лев подтащил его к ближайшему озеру - тихому озеру, без всякой ряби, которое было точно как чистое зеркало - и заставил его увидеть свое отражение в озере и рядом отражение старого льва. Это было внезапной трансформацией. В то мгновение, как молодой лев увидел, кто он такой, он издал великий рык - вся долина эхом отразила рык молодого льва. Он никогда раньше не рычал, потому что всегда считал себя овцой и никогда в этом не сомневался. Старый лев сказал:

- Моя работа сделана; теперь все зависит от тебя.