Однако они сумели не только выжить, но и приспособиться к изменившимся условиям функционирования, вступив в симбиоз с более крупными, мощными, обладающими средствами защиты механизмами.

Вадим Петрович и Алан долго наблюдали за механическим бронтозавром, который медленно передвигался с места на место, по мере того, как удлинялись тени от скал. Его броня, поблескивая энергетическими ловушками кронгов, питала бортовую электросеть, а компьютерная система БМК в свою очередь, защищала обслуживающие механизмы от поползновений иных охотников за энергией.

– Не исключено что кронги сами «оживили» подбитую БМК. – Глубокомысленно заметил Алан.

Вадим Петрович откровенно не нашелся, что сказать в ответ. Они знали о Юноне еще слишком мало, чтобы утверждать или отрицать какие-либо факты. Уникальную среду планеты следовало изучать.

После многих лет изматывающей, изнурительной борьбы за независимость родной планеты, Полуэктов, добившись победы, как любой нормальный человек мечтал об отдыхе, и Юнона казалась ему достойным местом для приложения еще не полностью растраченных жизненных сил. Вадим Петрович искренне надеялся, что именно тут он, наконец, обретет долгожданный покой, среди друзей и уникальной, биомеханической природы…

Элио. Особняк Герхарда Коха. 

– Итак, господа, вы ознакомились с историей. – Кох вновь находился в киберпространстве своего кабинета, где мог лицезреть четверых фантомов, чьи образы генерировали модули «Одиночка».

– К чему эта мышиная возня? – Угрюмо спросил Донецкий. – Вы решили реанимировать нас, чтобы поиздеваться?

Герхард усмехнулся.

– Вы правы, у каждого следствия есть причина. В данном случае, я действительно поначалу желал понять, что именно скрывается за ставшим вдруг туманным и неопределенным термином «Одиночка». В историческую справку не зря включены события последних месяцев, – теперь вы осведомлены, что так называемая Линия Хаммера разблокирована, и как минимум на двух планетах сейчас протекают процессы повторной колонизации. Взглянув на вас, я понял, каким образом Полуэктову удалось укомплектовать экипаж «Альфы» и нанести упреждающий удар по Везувию. Он использовал «Одиночек» особого сорта: на их носителях были записаны матрицы сознания пилотов, которых отбраковали по причине их недостаточной агрессивности. Надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю? Генерал Полуэктов нашел правильный подход к этим личностям, и я подумал, – чем вы отличаетесь от них? Взять, к примеру, вас, капитан Сейч. Разве вы не осознаете факт собственного бытия?

– Вполне. – Хмуро ответил пилот.

– Тогда объясните мне, – он усмехнулся – и себе тоже: почему, таким как вы, отказано в праве на осознанное существование? – Кох начал играть, но ни один из призраков не заметил этого, они были погружены в собственные, достаточно тяжелые размышления. – Сейчас на Юноне осуществляется сортировка кристалломодулей, – продолжил Герхард, – и часть из них, по результатам тестирования, будет стерилизована. Это касается, прежде всего, серийных «Одиночек», вопрос индивидуальности которых по моим сведениям даже не принимается к рассмотрению. А я вижу обратное. Вы наглядное подтверждение тому.