Крас переварил и надулся. Замолчал, даже тихое фоновое шипение из головы исчезло. Но я была так зла, и к тому же живое копытное подо мной так страшно шевелилось, цокотало копытами по мощеной дороге и всхрапывало, что даже не подумала извиняться за мат-перемат или отвлекать Римуса еще как-то.
Ревнивец, блин, нашелся! Можно подумать, меня тут хоть кто-то спрашивает, хочу ли я платьев, герцога и прочей ху… фигни. И чего я вообще хочу!
Так мы и ехали, спускаясь по средневековому серпантину с макушки холма, на котором торчал замок, вниз, к подножию, у которого раскинулся живописный старинный городок. В другое время я бы оценила композицию, колористику и свет. То есть красивый пейзаж. Но сейчас мне было не до него - в голове все еще толклись те маты, которые я не высказала Римусу, и мне было аж обидно, что крыс даже не вякнет в ответ, молчит, как каменный, только сопит.
А то ведь я могла вывалить на него все это богатство, и сразу стало бы легче. Короче, я была так занята своими невеселыми думами, что ошеломленно моргнула, когда у меня перед носом вдруг возникла веточка темно-лиловой бархатной сирени.
- Э… - я принюхалась и чуть не чихнула. Какие ароматные цветы! - Это мне?
За спиной, кажется, усмехнулись и поцеловали меня в шею. Молча.
- Щекотно! - я недовольно повела плечом, но сирень взяла. Вот такая я непоследовательная, да.
Ментальное осуждение крыса и его глубокое недовольство молчаливым облаком повисло вокруг моей головы. Такое впечатление, что волосы зашевелились, даже почесаться захотелось.
А герцог еще добавил путаницы в мысли, прошептав:
- Ты такая же красивая, как этот цветок!
- М-да? - задумчиво хмыкнула я, оглядываясь по сторонам. Дорога как раз петляла между невысокими каменными грядами, буквально заросшими этой самой сиренью. - И такая же… доступная? Ай! - что-то острое впилось в палец, и я невольно взглянула на подарок. Странная, блин, сирень, с шипами!
- О нет, - хмыкнул герцог. - Вы обе умеете за себя постоять. Но я умею срывать дикую ликею. И ты тоже станешь моей!
- Это мы еще посмотрим! - воинственно пробурчала я себе под нос, оборачиваясь и злорадно пристраивая сорванную шипастую ветку в петлицу герцогского камзола, повыше, у самого ворота. Сам сорвал, сам пусть и колется.
Когда мы въехали в городок и остановились на маленькой площади, с трех сторон ограниченной одним длинным двухэтажным зданием с огромными арочными окнами, Валентайн аккуратно вынул меня из седла. Для этого ему пришлось постараться и незаметно отклеить мои намертво вцепившиеся в луку седла ручки, иначе было бы то еще зрелище: герцог, отдирающий любовницу от лошади. А нечего было последний отрезок пути скакать галопом!
Но он как-то справился и даже быстро поцеловал меня в щеку, пока ставил на землю.
- Какая ты внезапно стала пугливая, - этак понимающе ухмыльнулся Валентайн, расценив мое окаменение от ужаса как правильное женское кокетство.
«Да пошел ты в… и на… вместе со своей лошадью!» - внятно проговорила я… в мыслях. И, видимо, как-то громко «проговорила», потому что опять зашедшийся злобным рычанием крыс удивленно фыркнул, а потом даже хихикнул. Услышал, что ли? А вообще странно… просто мои мысли он не слышит - я проверяла. Только те, которые я именно ему «посылаю». А тут, наверное, чувства так переполнили, что я их просто в пространство мысленно проорала.