Очень смешно было потом вынимать из самолета ошалевшего крысика, потому что за поцелуями он не заметил, как мы из египетского лета прилетели в московскую… ну, так скажем, весну. Снег и вынутая из чемодана пуховая куртка оказались для него знатным сюрпризом - он долго пинал ледяной нарост у стоянки такси и в конце концов недовольно выдал, что мы прилетели куда-то не туда. В смысле - зачем я выбрала такой нехороший климат, если по соседству с Египтом куча других стран, где вода ведет себя нормально - остается жидкой и теплой. Нет, что такое зима, он прекрасно знал, вот только, как выяснилось, не очень любил.

- Ничего, дорогой, ко всему можно привыкнуть, - обрадовала я его, усаживаясь в такси. - Вот нарисуем… всего и побольше, тогда можно будет подумать и о теплой воде.

***

Герр Эринберг поставил свой спортивный кар в гараж и не торопясь пошел по посыпанной белым гравием дорожке к дому. Весна в пригороде Цюриха только-только вступила в свои права, и небольшая, но очень уютная вилла в глубине сада нежилась в лучах теплого солнца.

Герр Эринберг уже в который раз несколько самодовольно подумал, что выбрал очень правильное место: летом тут не слишком жарко, но и зима не пугает российскими морозами. Самое то, чтобы жить с любимой женой и растить детей. И бизнес вести приятно: почти всегда можно спокойно договориться. Нет, иногда приходится вспоминать привычные еще со старого мира методы, но все реже и реже. А главное, совсем не обязательно делать все самому - для этого есть специально обученная команда. Вот подслушивать и разведывать так, как он, мало кто умеет.

- Папа! Папа, смотри! - дверь виллы распахнулась, и навстречу герру Эринбергу прямо по гравийной дорожке помчались две маленькие фигурки - две девочки, пяти и трех лет. Старшая, темноволосая и серьезная, размахивала на бегу чуть помятым листом бумаги, на котором что-то было нарисовано, а младшая, похожая на кучерявый рыжий одуванчик, просто радостно верещала, а в шаге от отца вдруг особенно громко взвизгнула и прыгнула ему на руки… маленьким пушистым зверьком.

- Вот сам теперь и разбирайся с этим вот всем, - стройная темноволосая фрау Эринберг тоже вышла на крыльцо и прислонилась плечом к косяку, чуть насмешливо глядя на то, как муж растерянно прижимает к груди рыжего крысенка. - Она сегодня с самого утра так развлекается. Это все твои гены, - в голосе  фрау слышались ворчливые нотки, но глаза светились теплом и одновременно легкой тревогой.

- Папа, Ники утром превратилась в крысу и укусила меня, - наябедничала старшая из дочерей. - Зато у меня получилось укатить у Эрика мячик! Он жадина и не давал… а я пришла домой и нарисовала!

- Криминальные наклонности у наших детей тоже от тебя, - кивнула фрау Эринберг. - Мяч пришлось потихоньку подкинуть на участок Фицджеральдов, а кое-какой хитрой моське пообещать оставить без мороженого. Купи ей уже этот мяч! И, дорогой… тут к тебе пришли.

- Там пришла странная тетя и говорит, что она бабушка! - рыжая егоза на папиных руках обернулась обратно в человеческого ребенка и преданно заглянула родителю в глаза. - А мне мячик?