Что касается генеалогической связи доисторических рас с ныне живущими народами Европы, то в древнейших слоях четвертичного периода находят долихоцефальные расы. Затем, рядом с первобытным населением, появляются круглоголовые, которые увеличиваются в числе, пока в начале исторического периода длинные черепа снова не возьмут перевеса. Многое говорит за то, что первобытные негроидные длинноголовые расы переселились из Африки; в Южной Европе они произвели малорослую, смуглую, длинноголовую расу, а на севере — белокурую, между тем как Средняя Европа была заселена вышедшей из Азии брахицефальной расой. Затем с началом исторического периода начался эмиграционный поток белокурых долихоцефалов на юг; из них древнейшие толпы достигли Северной Африки, Передней Азии и Индии, потом галлы двинулись частью в Италию, Малую Азию и в современную Францию, и, наконец, за ними двинулись германцы и славяне.

На заре исторического периода начинается заслуживающая удивления социальная роль германской расы, и со своей северной родины она дает распространиться по всем направлениям органическому и духовному ферменту для более высокого развития всех народов. Итак, физическая и историческая антропология должна была подтвердить гипотезу великого значения германской расы, — гипотезу, которую Бурдах, Клемм, Вейтершейм и Гобино обосновали на чисто культурно-психологических соображениях.

Ю. Колльман оспаривал учение о генетической взаимной связи исторической антропологии и культурных продуктов и полагал, что для Европы, по крайней мере, раса и культура не стоят ни в какой причинной связи: «на основании данных краниологии надо опровергнуть сякую теорию о превосходстве какой-либо европейской человеческой расы. Ни анатомия европейских рас, которая освещается краниометрией, ни психология, измерившая емкость черепов или объем мозга, не дают опорных пунктов, которые допустили бы делать выбор между расами. Также и о большинстве тех или других форм черепа не может быть речи, ибо длинные и короткие черепа именно в тот период, когда закладывалось основание прочному прогрессу в культуре, в численном отношении были почти равны».[367]

Другие исследователи, как Шаафнаузен, Вирхов, Матиегка, Тейлор и Мортилле, склонны даже приписывать брахицефально-му человеку душевное превосходство. Они пришли к этому выводу на основании того, что древнейшие европейские черепа были длинны и узки, и только с прогрессом культуры ширина их начала прибавляться. Они были введены в заблуждение этим обстоятельством и заключили отсюда, что культура делает череп шире, т. е. порождает более высокое развитие мозга, или, скорее, что культура есть продукт более широкого черепа.

Что это заключение ошибочно, теперь уже не может быть сомнения, так как доказано, что повсюду в руководящих государствах и сословиях преобладает германская кровь в чистом и смешанном виде, и что органическое превращение длинного черепа в короткий невозможно иначе, как посредством смешения, а в такой смешанной расе из длиноголовых и короткоголовых доли-хоидные элементы устраняются скрещиванием, войнами, выселением или же посредством других культурных продуктов.