Он велел официанту переключить телефон на кабину, Лаудео плотно прикрыл дверь обитой изнутри бархатом кабины.

— Ну, как дела у твоей влиятельной газеты?

— Ваше превосходительство, у меня плохие для вас известия, — жалобным голосом начал главный редактор. И, сообщив о материалах, поступивших в редакцию от журналиста, еле слышно закончил: — Я вынужден их опубликовать.

— Да ты что, с ума сошел? — заорал Лаудео. У него вздулись жилы на шее.

— Ничего не могу поделать, — тяжело вздохнул редактор. — Вы ведь знаете, это журналист с именем. Если я отвечу отказом, он натравит на меня всю свою братию. Они навалятся на меня скопом, начнут кричать, что я подвергаю цензуре их информацию. Разразится скандал.

— Скандал? Катастрофа — вот что произойдет, если ты опубликуешь эту мерзость!

— Да, я полностью отдаю себе отчет в последствиях, — простонал редактор. — Но не в силах этому помешать. Это же фотокопии. Кто знает, в скольких экземплярах они сделаны! Не напечатаем мы, попадут в другие газеты...

— Безмозглый идиот! — прорычал Лаудео. — И подумать только, что в это кресло посадил тебя я! И когда же ты собираешься преподнести нам этот приятный сюрприз?

— Завтра, — пробормотал редактор.

— Кретин! — закричал Лаудео и бросил трубку, «Завтра, — задумчиво повторил про себя. — Завтра». Он задыхался от ярости, но пытался побыстрее придумать какие-то шаги к спасению.

Он вновь схватил трубку и набрал номер Сорби.

— Помните, я говорил об одной имеющейся у меня весьма ценной вещичке? Так вот, я ее мог бы вам продать. Когда встретимся? Да хоть сию минуту!

Лаудео, плюнув на ужин, вскочил в такси и помчался к банкиру.

— Вы, наверно, прекрасно знали, что это за вещичка? Не так ли?

— Да, представлял себе, — скромно ответил банкир.

Лаудео раскрыл «дипломат». Достал конверт. Запустил в него два пальца и с торжественностью священника, поднимающего облатку для причастия, извлек маленький темный диск.

— Вот, — произнес он. — Этот кружочек — ключ

для расшифровки списка членов Ассоциации. — В глазах у него появился безумный блеск, брови встали дыбом, как шерсть у взъярившегося кота. — Кто им владеет, способен добиться чего угодно, достаточно лишь пригрозить опубликовать список. Я предлагаю вам выгодную сделку. Продаю всего за два миллиона долларов.

— Гм, — только и мог выдавить Сорби, облизывая пересохшие губы.

Он поднялся с дивана. Снял подушки, приподнял обитое кожей сиденье. Под ним оказалась еще одна кожаная поверхность с «молнией» посередке. Банкир расстегнул «молнию», выглянули горы новеньких иностранных банкнот — долларов и швейцарских франков. Аккуратные пачки, скрепленные узкими бумажными ленточками.

— Как вам нравится мой сейф?

Сорби вынул футляр черной кожи, достал из него чековую книжку. С невозмутимым видом заполнил чек и протянул Лаудео.

— Можете получить ваши два миллиона долларов в Швейцарии. Но почему вы решили уступить дискету именно мне?

— Потому что вы единственный, кто без разговоров может выложить такую крупную сумму. А мне необходимо иметь про запас побольше денег. Я уезжаю. Завтра вся Италия узнает, что я манипулировал целой группой решительных людей, готовых на все и свободных от предрассудков. — Лаудео гордо поднял голову. — А жаль. Еще бы совсем немного, и мы стали бы хозяевами страны: Но в ваших руках, раз вы обладаете этой вещичкой, еще остается немалая власть.