— Выпустим еще одну брошюрку, — сказал Терразини. — На обложке должна быть фотография Каннито и анонс о будущих сенсационных разоблачениях.

— Ах, ах, ах, вы собираетесь поджаривать его на медленном огне, — ухмыльнулся Маурили. — Значит, только анонс. Предоставьте все мне: без ложной скромности должен сказать, что в этих делах я настоящий мастер. — Он взбил свою шевелюру. — Да, черт побери, — продолжал он с сожалением, — у меня были способности. Мог стать видным журналистом. А вместо того занимаюсь вот этой чепухой...

Жалобы Маурили на жестокую судьбу не растрогали Терразини. Он сказал:

— Нам будет достаточно пятисот экземпляров брошюрки. И будьте наготове к выпуску следующей.

— Жду ваших приказаний, — ответил Маурили, торжественно подняв руку. Он был уже немного навеселе. — Подчиняюсь, как сказал Гарибальди. Однако сейчас я вынужден просить отправить меня домой, моя машина сломалась как раз у вашего дома. Черт возьми, придется покупать новую,

— Я уже сказал шоферу, — вместо прощания холодно проговорил Сорби. .

Банкир подошел к большому окну.

— Вам нравится эта идея о публичных разоблачениях?

— На этом настаивает Карризи, — задумчиво ответил Терразини. — Приходится с ним считаться.

— Гм. Будем надеяться, что это не создаст препятствий на пути к соглашению. — Сорби желал поскорее закончить это дело. Всякая угроза проволочек доставляла ему прямо-таки физические страдания. — Может быть, и не стоило развязывать такую войну. Достаточно было назначить меньший процент, они бы согласились.

Фотография Каннито была сделана несколько лет назад. С нее смотрела его лисья физиономия с хищными глазками, в которых застыло диковатое выражение — по-видимому, из-за ослепившей его неожиданной вспышки. Теперь этот, неизвестно где найденный портрет красовался на обложке очередного выпуска «Злого языка».

— Вот до чего мы дошли, — бесновался Каннито, колотя журналом по столику на террасе. — Вот результаты предательства Ферретти. — Он весь вспотел и обтер платком шею. Направив палец в сторону сидящего молча Лаудео, он сказал: — С этим пора кончать. И немедленно!

— Я сделаю все, что возможно, — пробормотал Лаудео.

— И даже то, что невозможно! — не мог успокоиться Каннито, размахивая платком, как флагом. — Да, да, даже то, что невозможно, потому что, если пойду ко дну я, вы тоже все погибнете! — Он расхаживал взад-вперед по террасе, словно тигр в клетке. Время от времени кивал головой, будто одобряя какие-то возникшие у него идеи, как расправиться с противниками. — Да, мы пойдем ко дну все вместе. Не стройте иллюзий. Мы все в одной лодке.

— Ну перестаньте, хватит, — встревожено сказал Лаудео. — Не надо паниковать. Они ведь на это и рассчитывают.

Каннито обтер лоб.

— Сволочи, — прохрипел он, с трудом проглатывая стоящий в горле ком. — Я никогда никого не предавал, — обратился он к Лаудео, словно уже чувствуя, что от него начинают все отворачиваться. — Если вы помните, я всегда действовал ради общего блага. Поэтому поспешите: следующий номер этого клеветнического журнальчика не должен выйти!