И всеми возможными способами необходимо избавиться от этого контроля. Понять самому «как»… А далее, возродимся.

Бойцы спецназа встретили нас за километр до поселения. Даже остановились на несколько минут. Тезка приветливо помахал Анне рукой, та, улыбаясь, неуклюже вернула жест. И даже произнесла на русском, практически без характерного акцента, но чуть растягивая слоги:

— Здраавствууйтее, человеек!

Лица москвичей при этом вытянулись, бородач даже рот открыл, при пухлых ярко-алых губах поневоле возникали ассоциации с тылом бабуина. До этого мы с инопланетянкой, если говорили, то на ее родном языке. Конспирация.

А тут культурный шок во всей красе, продлившийся, к слову, не больше пары секунд. Если бы внимательно не наблюдал за ними через камеры разведчика, то и не заметил бы. Что же, будет о чем в своем поселении рассказать.

Но те тут же подобрались, насторожились, напружинились, приготовились действовать. И, как я знал из подслушанной беседы, средства уйти на респ у них имелись.

И ведь я заложник этой ситуации, сам вызвался, рискнул характеристиками.

— Приветствую всех, — подошел к нам тезка, — Позвольте представиться, командир отряда специального назначения по проведению внешних операций поселения Надежда Сергей Ливонов, — отчеканил тот, а затем, неожиданно широко улыбнувшись, отчего показался записным добряком, продолжил дружелюбным тоном, — Посланы командованием навстречу столичным гостям, дабы никаких оказий по пути не случилось. Все же не каждый день с новыми поселениями связи устанавливаются. А вы кто, представьтесь, пожалуйста?

— Лидия Макарова, командир отряда разведчиков поселения Москва, направлена непосредственным начальством, для установления связей с вашим анклавом, — в тон ему представилась француженка.

— Федор Фролов, — ответил на рукопожатие бородач, не выдержал и добавил, — И не из столицы мы, а поселение так называется.

— Настя, — неожиданно смутилась блондинка под внимательным взглядом спецназовца.

И совсем покраснела, когда тезка аккуратно пожал ее маленькую ладошку, чуть задержав в своей лапище, и покачивая головой, томно прикрыв глаза, скаламбурил:

— Эх, Настя, Настя, завидую тому, кому ты даришь счастье…

Та заулыбалась, хоть щеки и пылали. И, честно сказать, комплимент был отвешен не зря — девчонка красивая. Но отчего она-то так засмущалась?

Вот у кого характеристика «харазима» в потолок была прокачана и к ней еще плюс тысяча от артефактов. Вроде бы просто представился, незатейливо сделал комплимент, из разряда банальных… а москвичи расслабились, исчезла напряженность в движениях. И, как результат, за оставшийся путь рассказали многое о жизни в новой столице.

Я только поражался и даже чуть не занялся самокритикой. Нет, рожденный ползать, летать не может от слова «совсем». Хотя… Почему нет? Мое общее поганое настроение, встреча с бывшей попутчицей, постоянная готовность к бою с превосходящими силами противника — все это не давало расслабиться. А сейчас до поселения недалеко, рядом пятерка молчаливых грамотных бойцов, так и не снявших шлемы. Поэтому совсем другую тактику можно применять.