Таковы совершенства истинного отца! Без этого он не возможет, при всем усердии, вести ко спасению души, вверившие ему себя. Путь, ведущий к Богу, можно изучить из книг, из примеров и учения святых отец и указывать его другим; но руководитель должен не указать только, но и весть, и не весть только, но как бы несть на себе. Он должен быть сильным в молитве ходатаем пред Богом и отгнателем невидимых врагов, а для сего должен иметь дерзновение и силу веры, наступающей неблазненно на всю силу вражию,- это дается, или стяжавается, на второй степени, то есть совершенными. Святой Иоанн Лествичник является во сне и пробуждает ученика, на которого готова была пасть гора. У святого Варсонофия множество опытов, что ученики, ради молитв его, избавлялись от мучительства страстей и стужения бесов. Чтобы вести, надобно видеть все распутия, опытно знать их и знать, как они отклоняются; а для сего надобно стоять на некоторой высоте, с коей можно бы обозревать и все пути, и всех идущих, и того между ними, кто вверился. Словом своим, как рукою, он наставит его, как идти прямо, без уклонений, скоро, среди всех распутий без блуждания. Не очистившиеся от страстей все стоят на одной линии в уровень, ученый ли кто или неученый, читал ли кто науку о подвижничестве или не читал. Толпу же составляющие люди не видят, куда и как пройти, а толкают только друг друга и идут, как идется, то туда, то сюда, ожидая, не попадется ли им нужная тропинка, чтоб выйти на простор; между тем как по голосу, который вне толпы, тотчас выйти можно. Дело все в покорении страстей: не победивший страстей не может дать надежного правила на их покорение, потому что сам страстен и судит страстно. Затем-то умный, но сам не испытавший руководитель никогда не поведет далеко, при всем своем желании. И сам он, и руководимый будут говорить, рассуждать о путях Божиих и все толочься на одном месте. Сверх того, ему должна принадлежать некоторая естественная властная сила над душою ученика, чтоб она беспрекословно, молча покорялась ему, была как ведомая. Силу же духа, не покоривши страстей и не приявши Духа Божия, иметь нельзя. А без этого слово всегда будет бессильно, бесплодно, потому что не может родить того собою, чего в себе не заключает, как учит преподобный Макарий Великий.

Таких совершенств должен быть истинный руководитель и верный наставник! Но и вверяющий себя ему, когда Господь сподобит обресть такового, подвергается великим и строгим обязательствам.

Существо руководства и сила его состоят в завете между духовным отцом и учеником, полагаемом пред лицем Бога, в коем отец берет на себя спасение души ученика, а ученик предает ему себя всецело. В этом завете существенное отличие руководства от совещаний и вопрошений. Наставление, даваемое в последних, не связывает, а в том всякое слово - закон; там вопрошающий имеет еще свободу рассуждать и рассматривать, а тут всякое рассмотрение неуместно и гибельно. Ученик предает себя всецело. Ты, говорит святой Василий Великий, отдай ему себя совершенно упраздненным, то есть чтоб уже у тебя своего или на свою долю ничего не оставалось, а все принадлежало отцу; иначе этот остаток древней закваски будет портить вновь влагаемое в тебя и все такое смешение будет безвкусно, неугодно Богу, противно. У святого Иоанна Лествичника приводится пример, как один говорил к своему наставнику: как ковачу вручается железо, так и я, преподобнейший отец, тебе предался (Слово 4, п. 23). Как чистое полотно у живописца или как доброе вещество у скульптора, таков ученик в руках отца. Он взял иго Христово на себя в решимости угождать Ему, а теперь, как говорит святой Лествичник, с выи своей на чужую возложить оное тщится (там же, п. 5). Он походит на того, кто поверх воды, руками чуждыми поддерживаемый, переплыть море намеревается (там же). Посему и называет он жизнь под руководством добровольною смертию, гробом, сонным путешествием, безопасным плаванием. Ученик есть как бы не действующий, а деемый.