– А что брать с собой? – спросил Рене. – Огнестрельное оружие?

Лаффитт засмеялся и покачал головой:

– Не надо. У нас будут бинокли, а вы захватите наручники. Не более того.

Вечером Сэм пришел к себе в «Вестминстер», и внезапно на него навалилась усталость. Выдался долгий, утомительный день. Он подумал, не позвонить ли Элене, но решил, что сейчас ему не нужна очередная порция неодобрения; вместо этого он зашел в гостиничный бар, выпил два больших скотча и отправился спать.

Проснулся он поздно и еще сонным побрел в душ, прежде чем полностью сосредоточился на ограблении. Сегодня та самая ночь, поэтому днем ему придется набраться терпения. Он заказал завтрак и газету. Сел на террасе своего номера и стал наблюдать за игрой солнечного света на море. Потом набрал номер Элены и оставил ей голосовое сообщение. Когда наконец наступил полдень, он позвонил в отель в Сен-Тропе и убедился, что Фицджеральды и их гости уже приехали. Он смотрел Си-эн-эн до тех пор, пока еще мог воспринимать дурные новости. Сэм поглядывал на часы, снова и снова, и каждый раз казалось, будто стрелки прилипли к циферблату.

Наконец настало девять часов – время встречи с Лаффиттом в фойе отеля. Полицейский сменил форму на темные брюки и ветровку. На шее у него висел бинокль, и Сэм уловил блеск наручников на поясе.

– En forme?[74] – спросил Лаффитт. – Ночь для грабителей просто идеальная: луны нет, небо затянуто плотными облаками. Что, идем?

Они сели в маленькую, ничем не примечательную машину, чтобы доехать до Кап-Ферра; Сэм показывал дорогу к дому Фицджеральдов. Они проехали мимо ворот, завернули за угол и остановились в густой те ни. Пока они возвращались к дому пешком, Лаффитт проверил бинокль.

– Отлично, – сказал он. – Немецкий армейский, инфракрасный, ночного видения. Мы узнаем ее без проблем. А теперь нужно найти точку для наблюдения.

Они почти уже подошли к воротам, когда Лаффитт что-то довольно пробурчал, сходя с узкой дорожки.

– Видишь вон те олеандры? Идеальное место.

Они пробились в самую середину зарослей, и пышные ветки сомкнулись у них за спиной. С другой стороны дороги их уже никто не увидит.

И тут началось самое трудное – ожидание. Проехала машина, музыка из радиоприемника на несколько секунд зависла в воздухе, а затем вернулась тишина. Они заметили движение дальше по дороге: престарелый лабрадор совершал вечерний променад.

Сразу после половины одиннадцатого они встревожились и напряглись, завидев небольшой фургон, въехавший в ворота; он проследовал по дорожке и остановился перед парадными дверями. Из фургона вышли двое, оба с фонариками.

– Это охранники, – сказал Сэм. – Мне говорили, что они приезжают каждый час.

Охранники разделились и с разных сторон прошли за дом, в сторону бассейна, затем встретились у фургона и уехали. Весь осмотр занял у них не больше пяти минут.

Ночь была очень тихая, и Сэма начали терзать сомнения.

– Успокойся, – сказал Лаффитт. – У нее впереди вся ночь.

Прошло полчаса, и они услышали шум машины, которая выехала из-за поворота, притормозила и завернула к воротам. Это был черный «Фиат-500» – наконец-то! Сэм узнал машину Коко, которую много раз видел, когда она приезжала к их дому в Марселе.